– Десять в строю и столько же на стапелях. Туполев с Петляковым обещают, что через месяц будут готовы! – доложил главком ГВФ.
– Подождать целый месяц мы можем. Гудериану как раз и понадобится месяц, чтобы собрать все танки в единую колонну. Они у него сейчас по всему фронту разбросаны. Вот задание для АДД. Начиная с завтрашнего дня начинайте бомбить все немецкие нефтеперегонные заводы и хранилища.
Подробные карты с их местонахождением нам предоставила наша резидентура в Германии. Методично, день за днём, вылетайте попарно на каждую цель. На обратном пути дозаправка в Кракове. У нас под Руаном две воздушных армады пока без дела обретаются. Один только истребительный корпус Баклагина воюет, но у него свои задачи. Командармам Аверьянову и Сигаеву отбыть в Руан, взять под свою руку каждый по армаде, и когда танковая группировка немцев встанет на марше без горючего, всех сжечь. Всех до единого. Такова моя воля! – закончил Кондрат свой приказ. Ну, прям, маршал Жуков. Только ростом повыше.
– Всего-то и делов! – улыбнулся Валерий Павлович своей Чкаловской улыбкой: – Всегда одно и тоже. В Японии всех на дно, Во Франции всех в огонь. Когда же мы с самолётов удобрения будем разбрасывать и реальную пользу приносить?
– По дояркам соскучился, Валерочка. Так не переживай. Во Франции их предостаточно. И все безотказные! – улыбнулся в ответ брат.
– Доярки и лётчики неразделимы! – сказал Володя Аверьянов.
– Звучит как тост!
В это же время в Питер вернулись освобождённые из плена моряки. Их встречали как героев. На одном из совещаний Главком Балтийского флота адмирал Эссен прямо заявил, что незаконно конфискованный российский корабль должен быть возвращён из Лондона любой ценой. Балтийский флот начал готовится к походу. Во всех трактирах и ресторанах моряки только и говорили о взятии Лондона. И полетели в Англию многочисленные шифровки от британской агентуры в Питере. Все они ложились на стол Первому Лорду Адмиралтейства Уинстону Черчиллю. Он тут же вызвал к себе из Германии адмирала Дёница:
– Русский медведь сам решил вылезти из своей берлоги. Нам остаётся лишь заманить его в ловушку и прихлопнуть. Прихлопнуть мощно. Что бы весь мир содрогнулся. Я стяну все корабли Британского флота в залив у устья Темзы и разверну их бортом к надвигающейся русской эскадре. Вы же, адмирал, должны также подогнать сюда весь свой флот. Это будет сильнейшее военно-морское соединение за всю историю человечества. Каждый дюйм моря будет пристрелян заранее. Мы потопим все их корабли и только тогда двинемся на Петербург. Северная столица России будет обречена и Москва будет вынуждена сдаться.
– Ваш план гениален. Я сегодня же распоряжусь о передислокации всего немецкого флота к устью Темзы. Наш совместный огонь будет настолько плотен, что вода закипит от снарядов! Лэхаим! – поднял свой бокал адмирал.
– Лэхаим! – ответил ему Первый Лорд.
А в Кремле тем временем произошло радостное событие. У Государя родился престолонаследник цесаревич Дмитрий. Празднества прокатились по всей России. Как-то брат спросил у меня:
– Что это ты удумал с посылкой нашей Балтийской эскадры в Лондон?
– Ничего нового я не придумал. Всё это уже было в нашем прошлом, но будущем. Или будущем из прошлого. Совсем запутался. Я много раз смотрел фильмы про Пёрл-Харбор и американские, и японские. Японцы долго готовились к этой атаке. У нас столько времени нет. Объяви, что до крестин цесаревича Балтийская эскадра не сдвинется с места, но сам с крестинами-то не торопись. А Главком ГВФ тем временем перекинет корпуса Павлова и Сиченко под Руан. С Великим князем Михаилом сам туда отбуду. Я теперь не наследник престола. Могу летать и рисковать сколько влезет.
Британцы с тевтонами ждут нас не раньше, чем через месяц. Пока крестины отгуляют, да пока целым флотом дотуда дошлёпают, мне хватит времени провести тренировки в какой-нибудь заводи. Наши Орланы с больших высот понаделали прекрасных снимков, где у них и что на якорях колтыхается.
Расставлю баржи с гравием, повтыкаю туда брёвен, на манер труб ихних линкоров и дредноутов в точности, как флот этих союзничков стоит и будем ребят туда гонять с учебными торпедами по сто раз на дню, пока не научатся каждый корабль узнавать в лицо. Повторим Пёрл-Харбор точь-в-точь. Если японцы в декабре 41-го команду к атаке дали словами: – Торо, торо, торо! – то мы пластинку Петра Лещенко запустим: – Эх раз, ещё раз, ещё много, много раз! – душевно поёт.
– Ну это на море. А на суше-то что? – спросил Государь.
– А на суше я тут в тетрадочке свои соображения изложил. Ознакомься на досуге. Ты же Верховный Главнокомандующий! Внеси свои поправки и сдай в Генштаб для подробной разработки. Зря что ли там у тебя генералы икру жрут.
– Сам-то там не особо геройствуй. Побереги себя! – сказал брат на прощание.
А в Лондоне готовились к торжествам в честь близкой победы над русским флотом. Уже были отчеканены памятные медали, Георг и Вильгельм заготовили поздравительные телеграммы. Моряки обеих флотилий целый месяц утюжили снарядами морскую гладь. Все пушки от мала до велика были развёрнуты на восток и пристреляны. Появление русских ожидалось не ранее, чем через неделю. Людям требовался отдых перед предстоящим сражением. И в субботу после обеда матросня с обоих флотов повалила на берег в увольнение. Во всех пивных слышалась англо-немецкая речь. Во все бордели выстраивались очереди. Девочки трудились с полной отдачей. А в чопорном Лондонском сити заведение майора Пронина принимало высший комсостав. По такому случаю куртизанки одели монашеские сутаны с полностью открытым задом. Они постоянно что-то роняли и нагибались, что бы понять. Такое зрелище не могло оставить равнодушными даже самых порядочных отцов семейств. Ведь монашки всегда считались самым запретным плодом. А ровно в полночь Смотрящая Кристи-Лекса передала в Центр лишь одно слово: – Расслабон! – этого было достаточно, чтобы за два часа до рассвета на всех аэродромах под Руаном была объявлена боевая тревога. Техники прогревали моторы, оружейники подвешивали боевые торпеды, а лётчики завтракали. Когда убрали посуду, то там же командиры авиакорпусов провели предполётную подготовку: