Закончив писать, уберите лист бумаги хотя бы на день, а затем разверните его и сравните две стороны. Вы живете в согласии со своим истинным «я», или ведущую роль в вашей жизни играет ролевое «я»?
Кризис, помогающий прозреть
Люди сталкиваются с кризисом, когда боль от жизни в рамках, задаваемых их ролевым «я» и исцеляющими фантазиями, начинает перевешивать любые потенциальные выгоды. Чаще всего психологический рост открывает неприятную правду о том, что мы делаем с нашей жизнью. Психотерапия и другие похожие практики помогают нам осознать то, что мы и так знаем в глубине души. Когда вы проходите через кризис, стоит задаться вопросом, что же на самом деле разрушается. Как правило, мы думаем, что рушится наше «я». На деле же обычно оказывается, что конец приходит нашим попыткам отрицать собственную эмоциональную правду. Эмоциональный дистресс является сигналом, что нам все сложнее игнорировать собственные чувства. Это означает, что мы мы вот-вот откроем наше истинное «я», скрытое за всеми нашими историями.
Ваше истинное «я» хочет, чтобы вы увидели, что происходит на самом деле. Оно пытается разбудить вас и добиться того, чтобы вы перестали верить, что ваши эмоционально незрелые родители знали, что для вас лучше, и что играть роль лучше, чем быть собой. Оно понимает, что не следует позволять фантазии управлять жизнью.
По наблюдениям специалиста в области возрастной психологии Жана Пиаже
Домбровский отмечал, что в результате подобных потрясений некоторым людям удается развить свою личность, в то время как другие быстро возвращаются к тому, что было. Его наблюдения показали, что люди, не обладающие психологической осознанностью, скорее всего, не могут значительно измениться под воздействием эмоционального потрясения. Однако другие используют периоды дистресса, чтобы узнать о себе что-то новое. Домбровский считал, что у таких людей имеется потенциал развития, подталкивающий их к тому, чтобы стать более компетентными и автономными.
Домбровский считал, что люди, способные переносить негативные эмоции, имеют наибольший потенциал развития. Он рассматривал негативные эмоции как основную движущую силу психологического развития человека, поскольку именно эти причиняющие дискомфорт чувства мотивируют амбициозных людей на поиски решений. Вместо того чтобы закрыться или начать защищаться, столкнувшись со сложными переживаниями, люди с высоким потенциалом развития стараются глубже понять себя и окружающую реальность. Ради этого они готовы заняться самоанализом, даже если это предполагает необходимость пережить болезненное чувство неуверенности в себе. Хотя неопределенность является неотъемлемой частью процесса самоанализа и может иметь неприятные побочные эффекты в виде тревоги, вины или депрессии, поиск ответов на глубокие и важные вопросы в конечном итоге помогает формированию более сильной и более легко адаптирующейся личности.
История Эйлин
Для моей клиентки Эйлин идеи Домбровского стали источником поддержки и помогли ей поверить в свои силы. Ее аналитический склад ума позволил ей извлечь много пользы из работы с психотерапевтом на протяжении нескольких лет. Эйлин любила учиться, поэтому ей хотелось лучше понять себя и других, но ее семья считала интерес к психологии признаком неприспособленности к жизни.
Когда после разрушительных отношений Эйлин обратилась за помощью к психотерапевту, семья посчитала этот поступок глупым и окрестила ее «больной». Вместо того чтобы понять, что Эйлин использует свою эмоциональную боль как инструмент для роста и познания себя, ее родные задавались вопросом, зачем она тратит столько времени и денег, чтобы копаться в прошлом.
Эйлин знала, что поступила правильно, придя в терапию, но беспокоилась, не является ли она больной на самом деле. На определенном уровне она все понимала, ведь ее родители были незрелыми импульсивными людьми, избегающими эмоциональной близости. Однако ей казалось странным, что она была единственным членом семьи, которому оказалась необходима помощь.
Узнав об идее позитивной дезинтеграции Домбровского, Эйлин смогла увидеть, что ее дистресс является признаком роста. Познакомившись с теорией развития Домбровского, она стала гордиться, что является единственной в своей семье, кто готов исследовать свою боль, чтобы найти более здоровый способ существования.
Отказ от устаревшего ролевого «я»
Люди часто продолжают играть принятые на себя в детстве роли и во взрослом возрасте, потому что считают, что это единственный способ быть принятыми другими, который помогает им поддерживать собственную безопасность. Однако когда истинное «я» больше не в состоянии играть в ролевые игры, человек часто получает тревожные сигналы в форме неожиданных эмоциональных симптомов.
История Вирджинии
Для Вирджинии тревожным звоночком стали внезапные панические атаки, возникавшие каждый раз, когда ее критиковал старший брат Брайан, человек деспотичный и склонный к осуждению. Вирджиния всегда переживала по поводу того, что подумают о ней другие. Это превращало любой выход в свет в изнуряющее мероприятие, во время которого Вирджинии постоянно приходилось считывать мысли и эмоции окружающих и стараться никого не обидеть, терзаясь при этом воображаемыми картинами неминуемого отвержения. На работе она также беспрестанно думала, как ее воспринимают коллеги, чувствуя себя при этом совершенно несчастной. Вирджиния обратилась к психотерапевту, чтобы научиться справляться с паникой (и это ей удалось), но она также поняла, насколько непринятой она чувствовала себя в детстве.
Терапия помогла Вирджинии увидеть, что у Брайана была та же осуждающая манера поведения, что и у их покойного отца, который всегда заставлял ее чувствовать себя ущербной и нелюбимой. Вирджиния начала понимать, что ее социофобия была отражением ее детской роли, когда она постоянно и безуспешно пыталась заслужить любовь своего критичного и надменного родителя. Ее подсознательная исцеляющая фантазия предполагала, что однажды она сможет стать достаточно «правильной», чтобы заслужить его одобрение. Она бессознательно взяла на себя роль напуганного неполноценного ребенка, дополнявшую образ мудрого и сильного отца, место которого теперь занял Брайан.
Панические атаки Вирджинии свидетельствовали о том, что она начала ставить под сомнение свою детскую веру, что старшие всегда правы. Вот что она рассказала мне: «Если кто-то, особенно если это был мужчина, выражал свое недовольство мной, я пугалась и автоматически считала, что я неправа». Однако Вирджиния смогла более ясно увидеть свои отношения с Брайаном: «Я ставила его на пьедестал, как будто он был богом. Ему нет до меня никакого дела, но я позволяла ему определять, как мне себя чувствовать – хорошо или плохо. Я всегда так переживала из-за его мнения, но сейчас я стараюсь быть более независимой. Мне кажется, что я только начинаю учиться быть отдельной личностью».
Без своих панических атак Вирджиния могла бы и дальше руководствоваться мнением окружающих и жить с ощущением самоуничижительной тревоги. Панические атаки проложили путь для новой осознанности, которая позволила ей отказаться от фантазии о непогрешимости мужчин, которую она усвоила в детстве, – истории, разрушавшей ее самооценку во взрослом возрасте. Ее ролевое «я», загонявшее ее в рамки слабой и потерянной маленькой девочки, разрушилось, как только она поняла, что может сама решать, общаться ей с Брайаном или нет. Она наконец осознала, что чувствует на самом деле по отношению к отцу и брату, которые превратили ее в самого незначительного члена семьи. Чары рассеялись.
Упражнение