Сначала я не понял, о каких книгах он говорит, но затем вспомнил слова из письма о списке литературы в определенных областях психологии. Если судить по его словам, то можно сделать вывод – с самого детства человека подсаживали к дракону, что бы создать этот самый энергетический канал для переноса тела. И если это так…

Мои глаза расширились от удивления, и я полностью отключился от окружающего мира, совсем перестав воспринимать. Том что-то болтал, но я его не слышал, и слова, которые он произносил, будто проходили через невидимую преграду в ушах. Мысленный взор сейчас был обращен на единственную картину, которая занимала мой мозг. Я видел своё драконье тело с разодранной глоткой. Я медленно положил ладони на голову, и вонзил пальцы в волосы. По щекам покатились слезы, и я понял, что последний шанс спасти Анну был упущен позже, чем я видел мертвым её человеческое тело. В то время она ещё была жива, и её можно было перекинуть обратно из драконьего тела в человеческое. Но её убили, убили, убили! Мыча что-то невнятное, я повалился на бок, так и держась за голову. У меня случился приступ безмолвной злости.

Кровь пульсировала в висках, чуть ли не разрывая вены.

– «Шон, тварь!» – подумал я злобно, – «Ты обманул меня! Спасти её не было и шанса! Ты убил её!»

– «Я не убивал её, а лишь выполнял приказ Криса. У меня не было выбора! Я не собираюсь объяснять тебе, почему! А как ещё я мог тебя расшевелить?! А?! Ты лежал, и был готов подохнуть! Прости, но я был вынужден это сказать, иначе бы мы погибли!»

Мне захотелось возразить, но вспомнив первое время, которое я пребывал в новом теле, я решил, что спорить с Шоном глупо. Не скажи он, что есть шанс спасти Анну, я бы не зажёгся, и даже не подумал бы что-то предпринимать. Судьба отца и остальных стала волновать меня лишь после того, как я задумался об Анне, а если бы этого не произошло, я был бы уже мёртв.

– «Ты прав… Конечно, прав. Но зачем было врать?»

– «Я не хотел рисковать», – подумал Шон виновато. – «Самым действенным вариантом в тот момент была ложь. В противном случае и мне, и тебе, грозила бы смерть».

Не очень того желая, я согласился с ним. Что ещё оставалось делать? Я был жив благодаря этой лжи, имея возможность действовать вместо того, чтобы лежать в сырой земле.

Успокоившись, я встал. Люди кругом смотрели на меня, и, к моему удивлению, с полным безразличием. Видимо, такие зрелища были тут нередким явлением.

– Тебя чего накрыло? – Поинтересовался том, заглядывая мне в лицо. – Вспомнил что?

– Вроде того, – ответил я, сцепив руки в замок. – Вас выходит что, специально вырастили для того, что бы потом использовать как кукольников для драконов?

– Ну, типо того.

– Ясно, – ответил я. – Ты говорил, Крис что-то более грандиозное замыслил. Что?

Том скривился, и махнул ладонью.

– Вот этого, дружище, я уже не знаю. Ладно. Слушай, ложись спать, через семь часов тюремщик придёт, а там уже не поспишь, пока не разрешат.

Договорив, Том поспешил леч на свою лавку, и когда прилёг, казалось, уснул моментально. Они, как я понял, всё делали по расписанию. Типичная тюрьма или армейская служба. Подъём, обед, завтрак, ужин, отбой. «А работать заставляют, интересно?» – Подумал я, и тоже улёгся на свою лавочку. Меня захлестнула усталость. Я стал погружаться в сон, и усмехнулся, поняв, что в последнее время только и делаю, что сплю, нахожусь в отлючке, и чаще всего связанным. Хотелось распросить Шона, узнать у него побольше, но сил никаких не было. Мои отключки до этого сном полноценным не назвать, и то, что я сейчас мог нормально вздремнуть хотя бы семь часов, было наслаждением.