В соответствии с условиями договорённости с ханом улуса Джучи, Батыем, всем командирам отрядов монголов, запрещается причинять ущерб поселениям, входящим в состав округа города Борисово Глебова, руководствуясь данным Ярлыком. Внизу напечатал – её Величество ханша Боракчин. Председатель «Совета десяти» -лейтенант Судейкин. Комиссар «Совета десяти»– курсант Забуиров. Исполнитель –курсант Вождёв. Бумагу отнесли для подписания ханше. Она ещё добавила личную печать.
Подписались остальные и я поставил печать склада №1. Копию мы оставили себе и вложили в папку исходящих. Я ещё подумал, что настала необходимость создания канцелярии «Совета десяти». Оригинал документа, Коверда лично, отнёс в палатку, где расположился с отрядом воевода и вручил ему, сообщив, что данный документ он должен показывать монголам, в случае попытки последних напасть на город или посад. Делегация покинула Маргелово уже в 13 часов. А мы отправились на обед. После обеда остались на пятиминутку. Судейкин сообщил о том, что он совершенно не был готов к решению Боракчин о переселении к нам такого пополнения, в лице наверно, не менее полусотни человек со скотиной. У нас негде их размещать. Хорошо, что ханша дала срок в три дня. Придётся опять извлекать палатки и готовить новый лагерь.
Куда разместим? Решили разбивать палатки на западной территории, непосредственно от тына и вдоль дороги от западных ворот до леса. Договорились, что в этом случае, будем планировать выделение прибывающим стандартных участков по 10 соток с размерами по фронту, вдоль улицы по 20 метров и по 50 метров вглубь двора.
Размечать пойдут, как уже принято, Вождёв и Забуиров. Ну а скот, придётся размещать в общей конюшне, до той поры, когда хозяева выстроят свои хлева. Мы с Фарадом, взяли 50-ти метровую рулетку, флажки и пошли размечать. В помощь Микиш выделил четверых парней. По снегу вышли в западные ворота между клубом и баней и стали мерить по 20 метров от самого тына до леса. Выходило 320 метров. Отметили по 14 участков с каждой стороны дороги, отступая 5 метров от тына и 10 метров от леса, учтя 5 метров для поперечной улицы между каждым десятком участков.
В стороны юга и севера по 50 метров. Кстати, в ста метрах от тына, протекал приличный ручей в метр шириной, сейчас он был покрыт льдом. Он пересёк пятый участок с юга на север. Забили флажки молотком. Объяснили парням их задачу – взять ЗИЛ 131 и, прибыв на мой склад, загружать палатки с каркасами, вывозить к местам установки. Пока лишь, просто сваливая на участок весь комплект. Этим занимались до ужина. В 17 часов произошёл развод караулов. Судейкин, на площадке между клубом и нашей казармой, принял рапорт от нового дежурного по посёлку и прошёлся перед строем нового караула. Сказал небольшую речь и отпустил их. Караул отправился в караульную палатку, где сменил старый состав и заступил на дежурство. Старый состав отправился на ужин и отдыхать. Дежурным по посёлку, заступил Теплов.
20 января. Среда. Предыдущие три дня были затрачены на устройство лагеря для прибывающих. Установили сорок, 3-х арочных палаток, размерами 6х6 м, для размещения 6 или 12 человек на одно или двухъярусных кроватях. В каждой разместили печку, шкафчики и тумбочки, согласно комплектации. Отдельно на углу лагеря, рядом с палаткой караула, разместили большую палатку 15х6 метров, для приема пищи. Там разместили столы в два ряда по 12 метров с лавками. Думаем, что человек 70 -80 поместятся. Пришлось одну из кухонь, подогнать к этой столовой.
Обе кухни теперь будут работать на полную мощь. Под каждую палатку пришлось разгребать снег, которого уже выпало полметра. Работы было много, участвовали все жители, свободные от караульной службы. Едва успели к ужину вчерашнего дня. После завтрака выслали к Борисово Глебово тридцать всадников с полным вооружением. Сегодня по плану, посещение ханшей церкви. Дружинникам надлежит подождать нас, выезжающих на двух машинах: ГАЗ 51 и ЗИЛ 131. Ханша с сыном и двумя фрейлинами, которые тоже христианки, несторианского толка, едут в кузове ГАЗ 51, в сопровождении переводчика и Судейкина с Юмагас. В ЗИЛе едут пять эрзя с карабинами. В кабинах я, Теплов, Марченко и Виноградов, считающих себя православными. Нагнав уже перед самым городком всадников, въезжаем в него с шиком. Впереди двадцать конников, потом ЗИЛ, ГАЗ 51 и замыкают ещё 10 всадников.
Панцири блестят, колышутся копья. Народ уже прознал о приезде и многие стоят на улице перед церковью. Всадники и машины останавливаются у церкви и из кузова выходит Судейкин и подаёт руку ханше. Она спускается по лесенке на землю. Следом выходят Сартак со служанкой, переводчик, Юмагас, со служанкой и, окружённые
конвоем из тридцати спешенных дружинников, направляются к входу в церковь. Перед церковью, их встречают с глубокими поклонами воевода и несколько бояр, протягивая поднос с караваем хлеба. Ханша уже в курсе подобных мероприятий и отломав кусочек
хлеба, кладёт его в рот. Хлеб перехватывают служанки, и процессия заходит в церковь.
Заходим и мы, и дружинники. Снаружи остаются пять дружинников с копьями и пять Эрзя, с карабинами, закрывая вход в церковь. Нас встречают всем церковным причтом во главе с протоиереем собора Павлом. Они кланяются ханше и отступают в сторону, пропуская нас. Мы заходим в храм и крестимся, как попадя и на что попало. Ханша обошла все иконостасы, поцеловала икону Христа. Я старался подражать дружинникам, они всё-таки добрые христиане и церковь посещают регулярно. Но в целом, мало что запомнил. Было очень скучно, хотя и торжественно. Речь священника, входы его в алтарь и выходы. Дьякон с кадилом. Запахи. Но всё прошло чинно и мирно.
Почти через два часа мы вышли из храма, и ханша бросила горсть мелких монет к ногам толпы нищих, которые кинулись их подбирать. Народ повалился на колени, и мы прошествовали обратно к машинам. Все расселись, дружинники вскочили на коней, и колонна двинулась к воротам, мимо стоящих вдоль улицы людей. Через двадцать минут мы уже разгружались у клуба. Ханша была в хорошем настроении. Фрейлины рассказывали ей что-то весёлое и она улыбалась. ЗИЛ и двадцать дружинников остались в городе, чтобы препроводить к нам, затребованную ханшей, дань. Через час после нашего приезда, в лагерь входили оборванные люди, гонящие перед собой коров и свиней, а также следовали семь саней, запряжённые лошадьми, с каким-то хламом и детьми. Сзади их погоняют наши дружинники, а ЗИЛ замыкает шествие.
Всех пришедших, выстраивают между клубом и казармой. Сани с барахлом остаются перед воротами. Из ЗИЛа выгружаются двадцать молодых парней и девок, с мешками. Дружинники встают по обе стороны от шеренги прибывших. Лица их угрюмы, дети жмутся к родителям. Пятачок перед клубом маловат, всего 15х10 м, поэтому прибывшие выстраиваются буквой «П», а в середину её проходят Судейкин, Микиш и Архип. Мы стоим у дверей своей казармы. В стороне толпятся любопытные. Судейкин обходит шеренгу и внимательно всех осматривает. Мужики стоят, сняв шапки.
Судейкин и мы, считаем в уме: 26 мужчин и 23 женщины, плюс 22 ребёнка от грудного до примерно 14 лет. Судейкин спрашивает у каждого мужчины имя и профессию. Всё, как договаривались – 10 крестьян, печник, плотник, кузнец, три их подмастерья. Семей- 13. Остальные холостые. Обойдя всех, Судейкин останавливается посередине и начинает говорить: – Приветствую вас в посёлке Маргелово! Не стоит вам пугаться. Вы не будете угнаны в рабство к монголам. Вы просто переехали с одного места на другое, притом поблизости. Как только придёт тепло, каждому из вас, будет построен дом. Каждому дадут участок земли, а мастерам позволят заниматься своим делом. Работы хватит на всех. Пока что, вам предоставят для проживания по палатке. –
Люди заметно приободрились. Микиш, на которого уже давно возложили обязанности коменданта лагеря, повёл глав семейств выбирать палатки. Показал, как пользоваться печами, проинструктировал об основах противопожарной безопасности. Семейные выбрали близлежащие к тыну палатки и пошли за своим скарбом и семьями. Трёх подмастерьев поселили в одной палатке, молодёжь в четырёх по 5 человек в каждой. Было занято 18 палаток.
Кстати, на этот раз, нами были установлены все имеющиеся на складах палатки для рядового и сержантского состава. Оставались несколько офицерских и штабных палаток, плюс палатки походного госпиталя. Мой и Забуирова, склады, заметно опустели, практически наполовину. Ещё 8 палаток отдали нашим молодым эрзя, собирающимся вступать в брак. Саму свадьбу задумали провести торжественно несколько позже. Итак, все прибывшие пришли в движение и началось заселение палаток. Люди разжигали печки, затаскивали внутрь вещи, заводили сани. Лошадей, коров и свиней отвели в общую конюшню. Она опять оказалась заполненной.
Надо сказать, что крестьяне привезли с собой корм для своих лошадей, которого
должно было хватить на пару месяцев. Вдоль полученной улицы, которую назвали Борисоглебской, вкопали пять столбов через 50 метров и повесили фонари. Вечером будет освещение. Кухней пока поставили заведовать наших эрзянок, но через пару дней
они передадут свои обязанности прибывшим, чтобы они готовили еду самостоятельно.
Возможно позже, они будут готовить дома, на самодельных печках, потому что инвентарные печи, а это, в сущности, обычные буржуйки, дают возможность, в лучшем случае, вскипятить чайник или приготовить яичницу на сковороде. Едва народ разместился, наступило время обеда. Мы пошли в свою столовую. После обеда всех взрослых, из числа новосёлов, вызвали через дежурных посыльных в клуб.