– Всё меньше и меньше – отвечал Теплов – Меньше всего солярки, хотя БМД редко используем. Но много уходит на дизель генератор – до 300 л в месяц. Всего солярки осталось 16 тонн. Если тратить её только на генератор, то хватит на 4- 5 лет. Бензин А72 идёт на АСУ 57, ГАЗ 51, БРДМ и мотор весло в лодке. Нападение на Рязань обошлось нам в полтонны, а с учётом обучения и валки леса, ушла тонна. Короче, осталось А72 – 18 тонн, А76 -19 с половиной тонн. Если всё это будем тратить экономно, то на 5 -6 лет можно растянуть. Ведь запасы рассчитаны на боевые действия полка в течении месяца. Нам очень повезло, что такой склад переехал вместе с нами. Но очень важно, содержать технику в надлежащем состоянии. Нам необходимо постоянно ремонтировать машины и проверять их состояние после каждой поездки. Я считаю, что за каждым из нас надо закрепить по 1-2 единицы транспорта, чтобы ответственный содержал их в порядке. У нас 16 единиц, а нас 10 человек. Но к этому надо приплюсовать ещё два дизель генератора и мотор-вёсла, которых три штуки. Итого 21 единица. -
Как обычно, написали на бумажках наименования единиц и вытянули. Мне достались один САУ 57 с бортовым номером 453 и мотор весло. Однако, кому-то достались БМД и САУ, одновременно, а ещё и мотор-весло, поэтому посчитали, что все три мотора к резиновым лодкам, следует считать за одну единицу и оба дизель-генератора, тоже за единицу. Таким образом, мне досталась САУ и 3 мотора. Я не противился, в самом деле, этими моторами практически не пользуются. Огорчало, что у нас нет запасного погружного, водяного насоса и сколько лет выдержит имеющийся у нас, было не известно. Были несколько обычных водяных насосов, и мы надеемся, что как-то сможем, в случае чего, их приспособить. Дальше Судейкин предложил ввести на территории Маргелово должность дежурного по посёлку, с целью решать все тактические проблемы и для проверки постов караула.
А в течении недели убрать часового с вышки, заменив его эрзянами, а пока назначать по два эрзянина на вышку, вместе с одним из наших, чтобы они набирались опыта. Для дежурного назначать помощниками двух посыльных. Я предложил трёх посыльных. Судейкин согласился. Время дежурства – сутки. Начало дежурства в 18 часов. Место дислокации –клуб, первый этаж. Предусмотреть две койки и закуток для них.
Начинать, я думаю, будем с пятницы. И последнее – сообщил Судейкин – Как мы все знаем, ханша Боракчин христианка. Она изъявила желание посетить ближайший храм. Таковой имеется в Борисово Глебово. Послать кого-нибудь туда и договориться с руководством города о посещении в ближайшее время. Чтобы были приняты все меры предосторожности не только нами, но и городом. На этом собрание закончилось, и мы разошлись.
15 января. Пятница. Около 10 часов утра собрались, для репетиции ритуала приёма великой ханши улуса Джучи. Со всеми почестями и пиететом, пригласили Боракчин, объявив ей смысл репетиции. Она согласилась, не без удовольствия и с Сартаком, спустилась на первый этаж. На сцене установили трон- изделие, типа большого кресла с двумя сиденьями, накрытым яркими персидскими коврами и уложенными подушками для сидения и опирания. Ханшу и Сартака подвели к трону и помогли взобраться на верхний ярус, но не так уж высоко, всего то на метр. Они с удобством расселись там.
С боков, на полметра ниже, сели Судейкин и его жена Юмагас. Сбоку трона, со стороны ханши, расположились две фрейлины Боракчин. Они стояли. Со стороны Сартака стояли его учитель и врач. Все были в парадных нарядных одеждах, включая Судейкина. Их обступали четверо дружинников в блестящих панцирях с секирами. По краям сцены стояли по одному эрзянину в парадной солдатской форме, с карабинами у ноги. Перед сценой, у подножия трона, стоял переводчик. С обеих сторон его, стояли два дружинника с копьями. Также, перед сценой, по её краям, стояли по одному столу, за которыми сидели по два курсанта в парадной форме, вооружённые пистолетами.
В дверях, только что законченной перегородки, отделявшей зал со сценой от фойе в прихожей, стояли два дружинника с копьями, как и снаружи. Микиш с Архипом, изображая просителей, подошли к сцене и опустились на колени перед троном. Микиш, для проформы, задал вопрос – «Как слышно?», чтобы проверить, насколько хорошо услышит его ханша. Расстояние было незначительное и переводчик перевёл вопрос ханше. Та, улыбнувшись, ответила и переводчик огласил –«Слышно очень хорошо». Судейкин встал и поблагодарил присутствующих. Переводчик перевёл. Все разошлись. Судейкин обратил внимание стражи на серьёзность данного мероприятия и указал, что играть эту роль, будут именно те, кто сейчас находится здесь. Эта роль останется за ними до отъезда ханши с Сартаком. На завтра, как раз, назначена встреча воеводы из Борисова Глебова. Сегодня в 18 часов начинает свою службу дежурный по посёлку.
Им будет Коверда. Местом пребывания Коверды и трёх посыльных, послужит фойе клуба. Там установлен стол со стульями и в уголке две кровати, загороженные ширмой. На столе телефон связи с обеими блок постами, вышкой и нашей спальней, а также радиостанция. В 18 часов в клуб прибыли трое посыльных и Коверда. Судейкин торжественно объявил им, что они заступают на дежурство и лично повязал всем, обнаруженные ранее, повязки из красного материала, с надписями –«Дежурный по училищу» для Коверды и «дежурный писарь» для посыльных.
Коверда оставил одного посыльного за столом, а с двумя другими пошёл в обход постов и по территории посёлка. Жителям объявили, что со всеми вопросами они должны обращаться к дежурному. Мы теперь будем надеяться, что фигура дежурного, станет привычной в посёлке. Именно сегодня, с 18 часов, мы прекращали своё дежурство на вышке, предоставив это право троим эрзянам. С этого же времени, на блок постах будут дежурить по три-четыре дружинника и старшим в смене, эрзянин с карабином.
На блок постах, также, предусмотрены ракетницы. Оставлена заминированной, дорога между блок постами. Перед дверями в клуб, установлен пост с двумя дружинниками. Перед воротами на территорию автопарка, устроили двадцатиместную палатку с обогревом, для дежурной смены. С другой стороны, от ворот установили ещё одну такую же палатку для ожидающих приёма и их сопровождающих, с двадцатью койками. В первой палатке будут в обязательном порядке находиться часовые, бодрствующей и отдыхающей смен. Раз в сутки караул будет меняться. Назначаются начальник караула и разводящие, как положено, по уставу караульной службы.
Книжек по уставам у нас достаточно, но, к сожалению, никто из караульных не может их прочитать. Однако мы думаем, в будущем это изменить. Таким образом, мы привлекали к занятости сразу 42 человека. А то народ начал расхолаживаться. Заодно и в казарме у дружинников станет по ночам просторнее. После ужина я приволок в нашу спальню пишущую машинку. Мы решили, что будем выдавать просителям документ – ярлык, на замещение какой –либо должности, отпечатанный на машинке, с печатью и подписями Судейкина и комиссара – Забуирова. Для печати решили использовать одну из печатей, найденных в складах. Приняли одну из них. На резиновом круглом штампе, было выведено по кругу – РВВКДУ им. Маргелова. МО СССР. А в середине стояло – склад № 1.
16 января. Суббота. Около 10 утра с первого блок поста сообщили о прибытии воеводы Борисово –Глебова с десятком дружинников и двумя боярами. Разрешили пропустить до ворот лагеря. Через пять минут позвонили со второго поста. Велели всем дружинникам ждать перед воротами, а бояр и воеводу пропустить. Коверда прошествовал к воротам с одним из посыльных и впустил пришельцев внутрь, а дружинникам предложил спешиться и расположиться в палатке для ожидания.
Поражённые его внешним видом и величием, веющем от него, все подчинились. Коней было велено оставить снаружи. Бояре попросили разрешения пройти двум дружинникам с дарами. Коверда разрешил и повёл всех за собой. Войдя в клуб мимо двух, дежурящих перед дверьми дружинников, вошли в фойе и здесь Коверда остановил гостей, и объявил им, что они должны снять верхнюю одежду, оставить здесь оружие и ждать приглашения. Далее, он объяснил, что, войдя в зал для приёмов, им надлежит подойти к трону и встать на колени и уже, в таком положении, вести разговор. После этого, он разрешил гостям сесть на стулья и ждать, а сам уселся за свой стол и начал что-то писать. Гости разделись, выложили какие-то подарки на предложенные им подносы и стали ждать. Ждать пришлось почти час. Около 11 часов на столе Коверды зазвонил телефон и он, взяв трубку, представился – Коверда слушает.
Выслушав сообщение, при этом на него, со страхом, смотрели все пять гостей, Коверда объявил: – Прошу вас следовать за мной. – Все встали и сгрудились перед дверьми, охраняемой двумя стражами с копьями. Коверда открыл дверь и вошёл, следом вошли гуськом остальные, а за ними один из посыльных. Коверда отошёл на шаг в сторону и объявил: – Воевода из Борисова Глебова, Жидята! – Показывая путь, к расстеленному у
сцены ковру, подвёл гостей и велел встать на колени, а сам отошёл в сторону и встал.
Рядом с ним пристроился посыльный. Зрелище было занятным. Воевода и бояре, стоя на коленях, поздоровались с Ханшей и пожелали ей и её сыну многих лет жизни. Переводчик перевёл их слова. Потом воевода сделал знак дружинникам, стоящим у двери и те, понесли подносы с приношениями. Коверда принял подносы по очереди и показал ханше. Со своим высоким ростом, он доставал почти до самой ханши. Подносы брали фрейлины и непосредственно показывали Боракчин. Она рассмотрела их и кивком головы показала, что довольна. Фрейлины передали подносы посыльному, который поднялся на сцену и поставил их, на стоящий сзади трона, стол.
Среди подарков были несколько серебряных кубков, меха куниц и лис. Ханша спросила о причине приезда. Воевода стал горячо благодарить ханшу за то, что его город пощадили, за что все жители будут молиться за здоровье ханши и её сына. Далее он сообщил, что уже несколько лет исполняет обязанности воеводы и просит его на этой должности оставить. Один из бояр просил пощадить в будущем город, поскольку он выражает свою покорность хану Батыю и согласен платить ему назначенную дань. Ханша в ответ, велела воеводе немедленно прислать к ней, сразу по приезду, претендента на должность князя. Бояре просили ханшу повременить с выплатой дани, поскольку крестьяне и другие жители, сильно пострадали от нашествия.
Однако ханша пригрозила боярам, что они сами виноваты, не впустив в город монголов, за что они понесут ответственность и выплатят штраф за весь город в размере 10 гривен и 50 мешков овса. Кроме этого, подготовить десять коней и десять коров, двадцать свиней, по десять парней и девушек и десять крестьянских семей, а также кузнеца, плотника, печника и их подмастерьев с семьями. Лица бояр вытянулись, но они, тем не менее, поблагодарили ханшу за её доброту. Ханша знаком руки показала, что аудиенция закончена. Гости встали, поклонились до земли и пятясь, вышли в дверь. В фойе, Коверда сообщил боярам, что ханша желает посетить церковь святых Бориса и Глеба, с целью помолиться и покаяться в грехах.
Бояре удивились, узнав, что Боракчин христианка и даже обрадовались. (Исторический факт, что Боракчин во многом была расположена к русским, а её сын, также христианин, побратался c будущим князем Александром Невским). Ханша приедет через три дня, к этому времени подготовить дань в полном объёме. Также, Коверда сообщил, что люди поступят в распоряжение «Совета десяти» и останутся в Маргелово, так как, по договору с Батыем, города, защищаемые нами, не будут поставлять людей монголам. Он велел гостям подождать, пока им не выпишут ярлык на воеводство. В это время все участники приёма разошлись. Я сел с пишущей машинкой за столом на сцене и одним пальцем начал печатать «Ярлык». Мы договорились называть его именно так.
Судейкин сидел рядом и диктовал, у него был некоторый опыт в составлении документов. Испортив пару листов, я, в конечном итоге, напечатал: «Ярлык. Ниже – канцелярия «Совета десяти». Исходящий номер 133 от 16 января 6746 года от сотворения мира». Номер исходящего взяли с потолка, чтобы не думали, что это первый документ. «Настоящим, назначается воеводой города Борисово Глебово боярин Жидята, сын Акинфов с тем, чтобы честно исполнял свои обязанности по руководству города и его весей, справедливо судил их жителей и заботился об их благосостоянии, защищал город от нападения врагов, собирал установленные налоги, в размере, определённом «Советом десяти». Настоящий ярлык вступает в силу, со дня его подписания. Никто другой не имеет права распоряжаться делами города, под страхом наказания».