— Да, ничего — поспешил успокоить Кирилл будничным тоном — отец договорится с деканом, будут нам допуски. А вообще, это вы виноваты со своими сосками. Если бы не привлекали к себе внимание, она бы ничего и не заметила.

— Кирилл не ревнуй! — объявил в ответ Матвей, отчего я чуть не подавилась.

— Милый, прости, — писклявым голосом подыграл Аксёнов, — не умею по-другому справляться со своими чувствами, вижу тебя с кем-то, сердце сразу разрывается.

Матвей выставил средний палец в направлении друга, а Кирилл продолжал:

— О да, детка, это именно то, что я хочу, чтобы ты мне показал, — и в дополнение облизал губы в якобы эротическом жесте.

— Блять! — Матвей засмеялся, но лицо скривил так, будто его сейчас стошнит. Детский сад. Если бы не видела лично вчера лицо Матвея, не поверила бы, что он разозлился на Кирилла. Они вели себя более нормально, чем обычно. Я же не решалась и слова вставить в это перемирие, всё ещё не понимая, какая роль здесь у меня.

— Не ответил тебе на сообщение утром, — отсмеявшись, наклонился ко мне и проговорил Матвей, за руку утягивая дальше по коридору, туда, где стояли лавочки — у меня телефон сел, а этот придурок свой на беззвучке в другой комнате оставил. Мы проспали.

Удивлённо подняла на него взгляд, присаживаясь. Это уже было чересчур странно.

— Вы что вместе ночевали?

— А ты думала, мы тут шутки шутим про нашу любовь-морковь? — Кирилл плюхнулся рядом со мной, и уставился в телефон. Матвей продолжал стоять перед нами, и достав из кармана смятую бумажку бросил в друга:

— Да всё, отвали!

— Кто-то подумал бы, что это знак агрессии, но я-то знаю, это знак внимания, — и Кирилл послал другу воздушный поцелуй, продолжая залипать в телефоне. Последнее Матвей полностью проигнорировал и опустился на скамью с другой стороны от меня.

— Мы вчера поговорили, — он потёр большим пальцем рану на губе, демонстрируя, что именно подразумевает под беседой. Кирилл молча усмехнулся, а Матвей продолжил: — разобрались во всех недопониманиях…

— И прибухнули в честь удачно закончившихся переговоров, после чего кто-то был не в состоянии тащиться домой, — закончил за него Кирилл.

— Как будто ты был в состоянии, — не остался в долгу Матвей.

— Поэтому я и бухал у себя дома.

— Нет, мы бухали у тебя дома, потому что твой батя свалил, а мать всё разрешает.

Весь оставшийся день они провели чуть ли не в обнимку. Я смотрела на это с подозрением. Матвей вёл себя так, словно всё нормально. Бонусом было то, что перед тем как разойтись после уроков домой, а Матвею на тренировку, парень, искренне заглянув мне в глаза, извинился. Он извинился. Хотя за его спиной всё это творила я.

— Я вчера психанул, прости, я был не прав, просто приревновал. Сильно.

Не смогла выдержать взгляд. Мне было так стыдно. За всё. Начала плести, что надо было ему рассказать. Да и мама непонятно, как умудрилась их перепутать. И вообще, не знаю, с чего она решила, что он мой парень, я ей такого не говорила…