— Кирилл, привет! — и чуть тише чтобы отец не услышал, добавила: — ну, наконец, дождалась тебя на чай! Сколько уже прятаться можно? Надеюсь, в этот раз на тренировку не торопишься?

Меня парализовало на месте. Парня тоже. Затем он медленно развернулся к ней лицом:

— Здравствуйте! Я Матвей!

— Ой! — мама смутилась, переведя взгляд с него на меня, и обратно, — а я…почему-то подумала…приятно познакомиться, Матвей! — быстро собралась, но поздно. Он кивнул ей, молча. Я смотрела на него и не могла прочесть ни одной эмоции. Лицо стало непробиваемым, а то, что не смотрел на меня, пугало теперь похлеще папиного ружья.

— Так, я пойду, чай поставлю, — ретировалась мама, натворив дел. Стоило ей выйти, как Матвей стал снова одеваться.

— Ты уходишь? — занервничала.

— Вспомнил, что мне кое-что нужно сделать. Срочно.

Можно было и дальше ломать из себя дурочку, но поняла, что если сейчас ничего не скажу, то объяснять будет некому. Потому сразу перешла к оправданиям:

— Матвей — это не то, что ты подумал, — как примитивно прозвучала эта фраза, — просто Кирилл… — вынуждено сочиняла на ходу, — попросил домашку по матану, помнишь, как раньше? Ну, и он зашёл, и я ему дала…а мама подумала…

Парень усмехнулся:

— Да, я всё понял, можешь не объяснять.

— Что понял? — переспросила, чувствуя себя жалкой.

— Что он зашёл и ты ему дала, — озвучил мою фразу в отвратительном контексте, после чего медленно оглядел с ног до головы и добавил небрежно: — да всё нормально, расслабься, я всё решу.

И от этих слов внутри поплохело. Сразу после он вышел, а я продолжала пялиться в приоткрытую дверь.

Мама смущённо выглянула из другой комнаты:

— Марин, я сказала что-то не то?

— Ну, они же такие разные, как можно было перепутать? — запричитала, убегая в комнату.

— А ты с ними… — она медленно шла следом — с двоими встречаешься, что ли?

Я перевела напряжённый взгляд:

— Нет! Матвей мой парень, а Кирилл… — замерла, не зная как его обозвать-то даже, — а Кириллу просто нужна помощь по высшей математике, — закончила.