Два придурка!

В ожидании стояли молча. Напряжённая обстановка чувствовалась по взглядам. Матвей смотрел ровно на меня. Кирилл отошёл чуть поодаль и переводил свой с меня на друга. Я сама предпочитала смотреть в темноту.

— Вы что поссорились? — выдал Кирилл гениальнейшую идею, наверняка обо всём догадавшийся ещё по моему странному поведению в ванне. Но Матвей среагировал слишком быстро и довольно резко.

— Нет!

Ожидала от Кирилла продолжение провокации, но он благоразумно заткнулся. На этом тема разговора себя исчерпала. Поэтому, когда подъехало такси, все будто выдохнули. Я забралась на заднее сидение, о чём сразу же пожалела, ведь Матвей, как только договорился с водителем по поводу дополнительной доставки, тоже начал влезать следом, но это было не всё. Кирилл раскрыл заднюю дверь с другой стороны, и начал садится тоже к нам.

— Что назад лезешь? Впереди свободно, — сразу рыкнул Матвей на него

— Меня впереди укачивает, — продемонстрировал Кирилл находчивость. Могла бы сказать, что тех, кого укачивает, как раз и садят вперёд, но перспектива оказаться в относительном одиночестве с Матвеем, пугала. Лучшим решением было бы пересесть туда самой, но водитель опередил всех:

— Если кто-то наблюёт в машине, будете сверху платить за полную чистку салона, — этого хватило, чтобы все заткнулись и молча расселись по обе стороны от меня.

Матвей положил голову мне на плечо и обхватил за талию, смыкая меж собой руки и прижимая к телу, начиная делать вид, что "у нас всё в порядке". Кирилл довольствовался малым. Вначале зацепил мизинцем мою ладонь, лежащую между ним и мной, а потом осторожно, медленно накрыл её полностью. Положить голову на плечо, как Матвей, не рискнул, но откинул её на спинку так близко, что его горячее дыхание чувствовала кожей шеи. Взгляд не отрывал, лишь изредка медленно моргая.

Водитель, усмехаясь в зеркало заднего вида, спросил: — вам точно не на один адрес?

— Нет! — почти подпрыгнула на месте от намёка, — мне по первому, а этих…куда им там надо.

Стоило машине притормозить у моего подъезда, Кирилл сразу же убрал руку и отвернулся к окну. Матвей выбрался первым и попытался помочь мне. Проигнорировала, и тогда поплёлся следом. Машина ждала, а Матвей поймал меня у двери в подъезд и припечатал к стене:

— Не уйдёшь, пока не помиримся! — сказал игриво, но взгляд давил напряжением. Не шутил.

— Матвей, давай в понедельник поговорим, меня родители потеряют?

— Я не хочу, чтобы мы так прощались, — шутки кончились, улыбка сползла с лица, — не хочу думать всю ночь о том, что ты расстроенная из-за меня.

— Я не расстроенная.

Попыткой обхитрить парня прихлопнула ловушкой саму себя, ведь Матвей незамедлительно среагировал:

— Поцелуй, значит.

А целовать не хотела, потому что действительно обижалась. И тогда он внезапно превратился в пушистого котика, смотрящего заискивающе в глаза:

— Прости, малышка, — боднул в лоб, а потом потёрся о нос, но целовать сам не стал, — я могу повторять это до самого утра, — поддразнил. Я глубоко вздохнула и всё-таки пошла на попятные, завязав разговор: