— Я не понимаю, что он говорит, но, по-моему, он нам угрожает, — сделал вывод Степан.
— Будьте добрее, Степан. Наверняка хочет чистосердечное надиктовать. Просто пишите всё, что он говорит.
И Степан начал записывать все «бырбырбыры» которые издавал кровосос. Когда тот, наконец, замолчал, Степан удивлённо рассматривал показание монстра.
— Анатолий Сергеевич… белиберда какая-то получается!
— Значит, по-хорошему не хочет, — Анатолий помрачнел, — тогда будем по-плохому. Степан, пишите в протокол дела: «В связи с отказом от дачи показаний, подсудимый приговаривается к пожизненному заключению в стенах Московского зоопарка».
Кровосос попытался сбежать, но его оглушил вовремя подоспевший Степан.
— Ну что, Анатолий Сергеевич, с ещё одним успешно раскрытым делом.
— Взаимно.
Частные детективы сидели у камина. Анатолий потягивал виски и раскуривал любимую трубку, доставшуюся ему от дедушки, Степан раскрашивал поляну и порхающих над ней бабочек.
— Анатолий Сергеевич?
— Что?
— А кровососу хорошо будет… в зоопарке?
— Хорошо, не хорошо, это не наши заботы, Степан. Зато одно он точно усвоит: переступать закон — себе дороже.
Степан довольно кивнул и с головой ушёл в процесс разукрашивания…
…Где-то на Кордоне, в кювете, валялся перевёрнутый тюремный фургон. Из него, кряхтя, вылез кровосос и, вздохнув полной грудью ночной воздух, убежал в лес.
Владислав Чирин (4irkA)
ТЕНИ НЕБА
Стрелок и Шрам прорывались к Агропрому под плотным огнем сектантов. Пока Стрелок бежал вперед, Шрам схоронился за машиной. Счетчик Гейгера трещал, словно кузнечик, но сталкер не обращал на это внимания, ведь у него было еще много антирадов с собой. Он внимательно осмотрел оставленную позади местность на предмет противника. Не увидев никого, он принялся вслепую отстреливаться. Внезапно перед его глазами поплыли слова:
— Шрам, ты как?
Шрам хотел ответить что-то вроде: «Ничего, бодрячком!», — но на языке почему-то вертелись три фразы: «Я в порядке», «Что интересного можешь рассказать?» и «До свидания».