Она стоит отдаленно и, кажется, не собирается подходить. Возможно, она даже не хочет, чтобы ее заметили.

Смотрю на Филатова, он так возбужденно что-то обсуждает с друзьями, что не замечает никого вокруг.

До определенного момента.

Их глаза встречаются. Его улыбка меркнет. А она прикрывает глаза и из-под опущенных ресниц начинают катиться слезы. Он не улыбается. И она тоже. Он не стремится ей на встречу. И она тоже. Он молчит, а она плачет. Но они понимают друг друга, разговаривая глазами.

Всего несколько минут. И она уходит…

Кто она? Почему не подошла, почему они даже не поздоровались? Единственное, в чем я уверенна, что они близки, и что им обоим безмерно больно.

После ее ухода, Данила больше не улыбается. Он опять замкнулся в себе, отвечая односложно, кратко и нервно, хоть и старается не показывать этого.

Я попросила Михаила помочь проводить гостей, ссылаясь на то, что Дане за один день достаточно эмоций. Все ребята понимающе засобирались и поочередно стали прощаться с Данилой. Он держится отстранённо, но пытается никого не обидеть и остаться предельно вежливым.

Когда в беседке мы остаемся одни, я придвигаюсь к парню ближе, но никак не решаюсь начать разговор. А сделать это нужно. Потому что мне бы не хочется, чтобы вся моя работа и Данины усилия пошли коту под хвост. Я даже в этот момент неимоверно злюсь на эту девушку, хоть и не знаю, кто она и что их связывает.

— Данила, ты здесь? — начинаю довольно грубо.

Я не собираюсь его щадить и жалеть.

— Да.

— Мне кажется нам есть, о чем поговорить.

Он кивает.

Смотрит вперед, не поворачивая ко мне головы.

— Кто она, Данила? — не вижу смысла ходить вокруг да около, спрашиваю прямо.

Знаю, что он понимает, о ком я, но отвечать не торопиться.

— Кто она? — повторяю уже с нажимом. — Даня, я не знаю, кто эта женщина и что вас связывает, или связывало, но после ее появления ты изменился, снова ушел в себя и замкнулся. Послушай, — беру его руку в свою, пытаясь обратить его внимание на себя, — мы столько времени, сил, нерв потратили, чтобы добиться такого результата, а ты собираешься одним махом обесценить наши с тобой труды? — он так и не поворачивается ко мне, смотрит прямо. — Это, как минимум, обидно. Даня, ты обижаешь меня. Мне…

— Мы собирались пожениться.

Я замолкаю, подбираюсь, боясь спугнуть этот момент откровений. Филатов держит мою руку, слегка поглаживая большим пальцем ладонь, но на меня по-прежнему не смотрит.