Они долго ещё ходили по болотистому берегу пруда – любовались на заросли кремовых кувшинок и розовых лотосов, наслаждались щебетанием пёстрых тропических птиц и вели неторопливые разговоры, временами переходившие в жаркие и бестолковые споры.

Наконец, Александра опомнилась:

– Прошло почти два часа! День, как говорится, начал своё движение к вечеру. Смотри, над водой заклубились стайки мелких москитов…. Ай! Меня за щеку укусила какая-то голодная зараза. Где у нас – анти-комариное средство?

– В Маришкином планшете.

– Ага, нашла…. На тебя попрыскать?

– Давай.

– Милый, мы не можем больше ждать. Надо, пока ещё не поздно, идти к Сан-Анхелино. Надо, понимаешь?

– Я знаю, – тяжело вздохнул Егор. – Минут через пятнадцать – выходим на маршрут…

Неожиданно с противоположного берега пруда долетел резкий и долгий птичий вскрик. Егор, поднеся к губам ладони, сложенные рупором, незамедлительно ответил.

– Что это было? – поинтересовалась Санька.

– Охотничий зов-сигнал белой полярной совы. Мол: – «Дорогие мои сородичи, без промедлений летите на северо-восток, там по тундре бегает много вкусных и упитанных леммингов…». Выходим на просёлочную дорогу. Это Гешка вспомнил про давнишний условный армейский сигнал. Откуда настоящим полярным совам взяться в тропическом Никарагуа? Ясен пень, что неоткуда…

Они торопливо выбрались на просёлочную дорогу, мощенную гладкими тёмно-коричневыми булыжниками.

– Она, наверное, очень древняя, – предположила Александра. – Может, именно по ней – в своё время – передвигались первые испанские конкистадоры…

В придорожных кустах послышался подозрительный шорох. Егор без промедлений направил в ту сторону ствол автомата.