– Наверное, напьёшься в дымину.
– Не угадала. Первым делом, я ремнём нахлопаю нашу Иришку по одному известному месту.
– За что это? – удивилась Санька.
– За легкомысленное неуважение к русским народным приметам. Ведь, это именно одна сглазила. Помнишь, Ирка заявила при прощании в питерском аэропорту, мол: – «Знаю я вас, любимые родители. Наверняка, ввяжетесь в очередное опасное реалити-шоу…». Вот, мы и ввязались – не пойми, во что – с дочкиной лёгкой руки. Сглазила нас Иришка, однозначно, сглазила….
– Шутишь так?
– Ага, вспоминаю – с лёгким скрипом – специфичный армейский юмор, подзабытый слегка на далёкой Чукотке. Типа – без Василия Тёркина и победа достигается с лёгким запозданием…. Чувствую, что пришло время – вспомнить и все прочие навыки, могущие быть полезными в различных заварушках…
Они перетащили тело Маришки к широкому плёсу ручья.
– Глубина здесь, судя по всему, больше двух метров. И вода тёмно-коричневая, очень мутная, – одобрила Александра. – Никто и никогда не найдёт. А местечко – очень тихое, спокойное и красивое. Бабочки летают – крупные и узорчатые. С высоченных деревьев, переплетаясь, сползают толстые тёмно-зелёные лианы, усыпанные мелкими разноцветными цветочками, слегка похожими на магазинные орхидеи.
– Это и есть – тропические орхидеи, – хмыкнул Егор. – Жди меня здесь, известная киноактриса и режиссер. Я быстро…
Вернувшись к банановой роще, он снял с трупов неизвестных оппонентов пятнистые куртки, после чего вернулся к ручью. В куртки Егор завернул крупные гранитные булыжники, а длинные курточные рукава надёжно завязал-укрепил на худеньком теле Маришки.
– Кожаный планшет я забрала, – сообщила Санька. – Обыскала все карманы, но ничего в них не обнаружила. Естественно, не считая очередного пистолета. Смотри, какой красивый! Чёрненький, элегантный.
– «Глок», причём, израильского производства. Хорошая машинка, надёжная, двенадцатизарядная. Себе оставь…. Кстати, сняла с покойницы полевой планшет с полезными причиндалами – молодец. А, ботинки?
– Что – ботинки?
– А кто мне жаловался ещё в подземном туннеле, что, мол, шатается каблук на правой туфле? Если ты забыла, то напоминаю. До Сан-Анхелино – нам ещё пилить и пилить…. Ладно, ботинки с мёртвой барышни, которая, возможно, спасла нам жизни, я сниму сам. Ты же, Санёк, сбрасывай свои модные туфельки. Я их запихаю – по одной – в куртки с камнями…
Когда процесс переобувания был завершён, Егор скомандовал:
– Берём тело за руки и за ноги, раскачиваем и – на счёт три – определяем рабу Божью Маринку в водяную могилку…
Раздался громкий «бульк», мёртвое тело девушки послушно скрылось в тёмно-бурых водах, по поверхности омута, расширяюсь, побежали круги.
– Пошли, черноволосая красавица, к пруду, – предложил Егор. – Наверняка, Гешка и Юля уже заждались.
Но, не пройдя и семидесяти метров, он остановился и известил:
– Придётся, всё же, вырезать длинную палку с крепкой рогулькой-развилкой на конце. Помнишь, как я таким крестьянским приспособлением – в процессе проведения реалити-шоу «Живём – как в старину» – расчищал нам путь от упитанных вологодских гадюк?