Медленно опустив глаза, она едва сдержала позорный визг.

Ноги по колено утопали в густом черном тумане. В котором горели тысячи маленьких красных глаз-огоньков. А в ее штанины вцепились сотни высунувшихся из тумана крохотных когтистых лапок…

Что-то больно ударило по ушам, отдавшись болью в висках и спустившись вниз по спине, покрытой холодным липким потом.

Шелестящий звук. Словно стрекот степных кузнечиков, который она слышала во время службы на востоке. Только в сотни раз оглушительней. Он вкручивался через уши прямо в мозг, лишая мыслей и воли. Мир начал шататься. Пол, покрытый страшным черным туманом становился все ближе.

Как? Почему? Что происходит?

Хелена не знала. Не понимала. Она не могла вспомнить даже собственное имя.

Все ее сознание наполнил этот стрекочущий звук, в котором периодически слышался странный смех, доносящийся словно ослабшие раскаты далекого грома через пелену непроглядного ливня…

Вдруг пол резко подался к ней.

Или… нет? Нет. Это сама Хелена упала. Ноги потеряли опору из держащих их лапок, а сил у девушки стоять не осталось. Она видела медленно приближающееся к ее лицу облако черного тумана.

В голове был лишь затухающий шелест, вместе с которым исчезали и остатки ее рассудка. Еще немного. Пара мгновений. И она превратится в ничто. Станет частью этой голодной силы.

Если не сделает хоть что-то.

Если не попытается хоть как-то бороться.

«Не бойся», - всплыл из глубины памяти голос старого наставника, непонятно как пробившийся сквозь эту какофонию стрекота и смеха. - «Страх — это иллюзия. Поддашься ему, и умрешь. Отринешь его… и тоже умрешь. Не бойся своих страхов. Используй их, чтобы выжить».

Но что она могла? Защищаться? Как?

В последнее мгновение Хелена выставила руки. Просто вытянула их вперед, в сторону приближающегося кошмара. Не чтобы закрыться. Чтобы встретить его. И оттолкнуть…

Скрип.

Ладони уперлись в скрипучее, рассохшееся дерево ящика, один из углов которого начал покрываться мхом. Он жизнерадостно зеленел в окружающей темноте. По нему ползли мокрица и скарабей-трупоед.

Девушка несколько мгновений просто смотрела на них. На свои руки. На дерево ящика. Сознание отказывалось возвращаться. Тело не хотело поднимать голову и осматриваться. Душа не желала выбираться из глубины живота.

Ее слуха коснулись неторопливые шаги и странный треск. Так трещит под ногами сухой хворост. Или старые кости.

В наступившей тишине, не заполненной кошмарным стрекотом, этот треск звучал не тише, чем рев молнии, ударившей в двух шагах от тебя.