– Вижу, – хмуро согласился Ерохин, рассматривая фотографию.

– А ты чего какой невеселый? Зря, зря. Глянь-ка внимательнее: видишь, вот тут машина поворачивала?

– Угу.

– Колеса видишь?

– Следы колес, – уточнил дотошный Ерохин.

– Само собой!

– Вижу. И что? Мы с тобой вчера это уже рассматривали.

– Верно. Но вот что мы не рассмотрели, так это вот такусенькую линию…

Эксперт сунул под нос Ерохину другой снимок и провел по нему карандашом.

Василь Сергеевич нахмурился. Никакой линии он не видел, хоть тресни.

– Что мы здесь наблюдаем? – учительским тоном осведомился Угличин. – А наблюдаем мы здесь, товарищ Ерохин, не что иное как перекрытие следов колес автомашины следами другого транспортного средства.

И тут следователя осенило.

– Прицеп! – ахнул он.

– Вот именно! – эксперт лучился довольством. – Видно только при повышенном контрасте и сильном увеличении. Но я тебе с высоты моего, без дураков, немалого опыта зуб даю, Вася, что здесь проезжала тачка с прицепом. Может, даже и коронку поставил бы на кон. Керамическую.

Некоторое время Ерохин без выражения смотрел на фотографию.

– Старый я стал, – наконец сказал он. – Списывать меня пора, Саша.

– И спишут! – успокоил эксперт. – Будешь тогда лежать на травке и поплевывать в потолок.

«На травке, – повторил Ерохин, когда Угличин ушел, напевая под нос “Интернационал”. – И в потолок поплевывать».

Он поднял трубку.

– Машина мне нужна. Да, снова в Балакирево. И вот еще что…