– Скорее что-то вроде отсвета.

– И правда невероятно.

– Точно.

– Вы ведь знаете, что многие открытия происходят совершенно случайно? Бывает, серьёзные научные экспедиции возвращаются с пустыми руками, а потом прогуливается себе какой-то парень над обрывом – и вдруг делает открытие века.

– Я там вовсе не прогуливался.

– Конечно-конечно. Это я так, к слову. Теория хаоса и всё такое прочее. Вы, физики, наверное, в этом лучше разбираетесь.

– Теории по природе своей ошибочны.

– Но, признайте, совпадение действительно оказалось весьма любопытным.

– Какое совпадение?

– Если бы вы не вышли утром к обрыву, если бы не остановились в нужный момент в нужной точке, если бы не посмотрели вниз или… или не увидели бы этот свой блик, если бы он был слишком слабым или слишком быстро исчез… В общем, тогда бы вы ничего не заметили.

– Да, признаю, это весьма любопытно.

– А если бы Алекс Тайн не подоспел вовремя или не увидел бы вас висящим на той верёвке…

Уоррен судорожно стиснул зубы.

– Думаю, я понимаю, к чему вы клоните, – буркнул он, не имея никакого желания углубляться в дебри и без того запутанных решений, принятых им сегодня утром.

Какое-то время оба молчали, ковыряя вилками ужин.

– Вы первый, кому я это говорю, – шепнул наконец Джессоп, решив, что насытился. – Лёд уже растаял. Весь.

Профессор оторвался от тарелки.

– Мне следовало бы оповестить майора Оллистера, – продолжал доктор, махнув вилкой в сторону сидящего в глубине столовой начальника станции, – но я решил не прерывать его трапезу. И потом, сдаётся мне, у вас в этом вопросе нечто вроде приоритета.

– У меня? С чего бы это?

– Так ведь вы же его нашли.