– Ну вот, то хвалишь, то насмехаешься… Но это ладно, переживу. Тут надо решать срочно, что с полученной информацией делать? Ты себе представляешь, что в мире случится, если хотя бы часть правдивой истории нашей Земли предать широкой гласности?

– Подобное представить трудно. Такая информация окажется разрушительнее взрыва десятка самых мощных нейтронных бомб. Так что я категорически против того, чтобы в интернет-пространство Земли просочилась хотя бы искорка полученных нами сведений. Тем более сейчас, без подготовки.

– Ну, это естественно, – согласился Кох, глядя куда-то сквозь бревенчатый потолок. – Взрыв информационных бомб надо готовить исподволь, если не годами. Я даже не знаю, с какой стороны подойти и с какого края начать сдёргивать покрывало лжи, домыслов и сфабрикованных инсинуаций.

– В этом плане не переживай, Галчонок подскажет, как надо действовать. Лучше скажи, что будем делать в плане остального наследства Скифии?

Тут уже они вдвоём надолго задумались, ибо было над чем. Перспективы открывались грандиозные, вариантов – великое множество, и от того, как действовать дальше, могло зависеть будущее всего человечества. Без ложной скромности.

Не факт, что уже здесь, в данном мире, не произошло раздвоение вселенных. Или обязательно произойдёт в скором времени. Потому что три большие дарканы вполне можно отыскать. Установить над ними простые конструкции, закрепить там тройку добровольцев и вызвать из будущего сознание потомков.

Что при этом получится? Множественность вариантов сносила мозг. Мысль просто терялась в хаосе версий хода истории.

Прасковья постаралась вернуться из заоблачных далей и думать более приземлённо. То есть оставить право выбора за мужчиной.

– Саш, – погладила его ладошкой по щеке. – Что ты надумал?

– А ведь это система! – словно не слыша её и пребывая в озарении, отозвался он. После чего, двигая руками в пространстве, стал объяснять: – Даже удивляюсь, почему до неё не додумались жрецы скифов? Или слабо у них геометрическое восприятие пространства?

– Ты хоть словами свои жесты сопровождай, – заметила она. – А то и я не пойму.

– Смотри! Вот здесь Москва. Вторым откатом меня забросило вот сюда, почти прямиком на юг. Возле Курска, солидно так на восток, где мы сейчас и находимся. Но если провести прямую линию дальше, по маршруту моего переноса, то она упирается в то место, где раньше стоял Светополис. А это примерно в районе Белгорода, чуть восточнее и ближе к украинским землям. Представила карту? Видишь?

– Вижу… Мысль твою поняла… Но не до конца…

– То есть всегда переброс осуществляется строго в направлении больших даркан! – горячился академик. – Уловила? Из любой точки Скифии – в направлении даркан! Но! Всё на тот же отрезок пространства и времени. Иначе говоря, омоложенные проскакивали точку с усадьбой главного буддия и «перелетали» намного или на чуть-чуть дальше, что зависело от точки их омоложения. Плюс неделя – смещение в прошлое. Вот и получалось, что отыскать молодых людей, а то и детей сложно, выживаемость падает.

Козырева недоверчиво хмыкнула:

– А ты не ошибаешься? Мало ли как тебя забросило? Надо по совокупности смотреть.

– Обязательно посмотрим, в хрониках всё учтено. Главное, ещё хоть разок там побывать.

– Ну и?.. Что сейчас-то будем делать?

– Надо готовиться к путешествию в Белгород. Точнее: к той точке, где когда-то стояла усадьба главного жреца. Глянем, что на месте огромного Светополиса осталось. Здесь можем оставить Галину с Борисом, они справятся. Надо только документы напарнику железные выправить…

– И в помощь кого-то им дать, – подсказала она.