— Ого! — восхитилась Анюта, входя в прихожую, размером с хорошую комнату. — Позволишь на хатенку глянуть?

Квартира оказалась под стать прихожей — огромной. Гостиная, две спальни и кабинет. Тут даже старорежимная лепнина на высоких потолках сохранилась. Вместе с мраморными подоконниками под ажурными окнами все это выглядело необычно и благородно, а стенные часы с гирями и кукушкой просто умиляли.

— Красиво жить не запретишь, — усмехнулся я, усаживаясь за старинный круглый стол в гостиной.

— Чистенько у тебя, — добавила Анюта. — И уютно. Паркет такойкрасивый. Дубовый?

— В прошлом году ремонт закончили. А потом мама заболела, — вздохнула девчонка. — Одна в этих хоромах кукую.

Без макияжа, в домашнем халатике, мелкая девчонка выглядела серой мышкой.

— Не страшно?

— Уже нет, теперь меня Витя везде провожает. Спасибо вам!

— Да не за что, — отмахнулся я. — А где он?

— На лавочке у подъезда.

Анюта выглянула в окно.

— Худощавый парень джинсах и серой рубашке?

— Точно, — согласилась Лена.

— С нашим дядей Ваней беседует. Значит, на чай охрану не зовешь?

— Я-то зову, только он не идет. Говорит, заходить в квартиру нельзя, инструкция, — между разговором Лена таскала с кухни чашки, ложки и коробочки с пакетным чаем «Липтон».

— Ну что, Леночка, как продвигается мой заказ? — отодвинув в сторону едва пригубленную чашку, я перешел к вопросу по существу.

Чай из пакетика, что «черный», что «зеленый», никогда мне чаем не представлялся. Особенно после настоящего советского деликатеса со слоном.

— Так готово, Антон Михалыч! — девчонка метнулась к письменном устолу, где кроме учебников хватило места синтезатору и ноутбуку спринтером.

— Ничего себе, — заметил я, перелистывая толстую пачку нотных распечаток. — Вот это скорость, пулемет отдыхает. И как ты умудрилась так быстро справиться с заданием?

Удивление мое было искренним — партитуры Лена расписала молниеносно, за один день.