- Но…
- Мальчишка только что надорвался, от смерти спас, а вы всё равно в гроб хотите лечь? С голыми руками на кислоту – оно тем и закончится. Сидеть, я сказал!
За дверью прозвучали шаги, и мужики моментально притихли. На ручке висел амулет отвода глаз, но я всё равно напряглась, готовясь держать замок до последнего. Громко распахнулась соседняя дверь.
- Никого, - сказал голос.
Люди прошли мимо нашей каюты, осмотрели следующую и, удовлетворившись, отошли. Мы дружно выдохнули. Я немного расслабилась и прикрыла глаза. Сквозь накатывающую дрему пробилось ощущение широкой ладони в волосах.
- Совсем умаялся, зайчонок… - раздался тихий голос.
Я уже почти заснула, когда дядя Витя снова вздрогнул и забормотал ответы. На этот раз на русском.
- Твой учитель ради тебя поставил на уши весь Орден Золотой Розы, - шокированно сказал он, когда сеанс связи закончился. – Не знаю, что он им наплел, но они безумно злы, и они идут сюда. И не только наши. Все.
- В смысле, все? – не поняла я.
- Все – в смысле весь Орден. Включая Князей Алтайских, Медногорских, Уральских, Карельских и Кавказских. Вся Европа. Хо Ши из Китая, американцы, даже японцы! Весь Орден Золотой Розы! Дмитрий Алексеевич Романов только что лично осведомился о твоей безопасности и велел нам всем сидеть тихо.
- А сегодня Овсень, - отстраненно заметил кто-то.
На свет появилась пачка сигарет. Щелкнула спичка. Мужики смачно затянулись.
- Пиздец Сопротивлению.
Так они и курили, меланхолично разглядывая меня сквозь сизый дым. Даже когда раздался жуткий влажный хруст, на иллюминатор брызнуло алым и дико, страшно заорали люди наверху.
- Чем будем кровь с палубы отмывать?
О стекло иллюминатора ударилась чья-то голова и откатилась в сторону. Под дверь просочилась алая лужица и принесла с собой специфический запах свежего трупа. Я отвела взгляд.
- Нет! Нет, пожалуйста, не надо! – взвизгнула женщина. – Я не с ними, не с ними!
В ответ раздался нечеловеческий рык. Крик оборвался.
- Кажется, они вошли в раж, - заметил какой-то охранник.
- Овсень, - философски протянул Дядя Витя, разглядывая натекшую кровавую лужу. – В такие праздники у них у всех малость сносит крышу.