В клетках попугаям устроены гнезда, там возникают романы, заключаются браки. Но кажется до сих пор еще не было потомства.

Мне удалось быть свидетелем возникновения трогательной нежной дружбы. В клетке зеленых амазонских попугаев мое внимание привлек маленький попугай необыкновенного вида. Желтая голова, зеленое туловище, синие перья на крыльях. Клюв несколько похож на клюв попугайчиков-неразлучников.

Он все время упорно прижимался к одному из «амазонцев», подставлял ему голову, требовал ласки. Зеленый подчинялся, но иногда, потеряв терпение, клювом отгонял его от себя. Попугайчик с жалобным криком отпрыгивал в сторону, а через несколько секунд снова приближался и снова получал побои.

— Что за порода? — спросил у сторожа.

— На Смоленском за пятьдесят рублей купили, — охотно ответил тот. — Неизвестной породы. Две недели определяют, все не могут определить.

— Что же, дружит он с зеленым?

— Да, вот поди ты! Как привезли в клетку, пристал и не отстает. Видно полюбился ему зеленый.

Мы разговорились. Словоохотливый сторож провел меня по птичьему павильону, а при прощании, конфузливо улыбаясь, вдруг сказал:

— Вы, я вижу, любите птиц, гражданин. Нет ли у вас кого, кто собирается ехать за границу?

— А зачем вам?

— Да все хочу попросить канарейку оттуда привезти.

— А разве у нас нет?

— Ну, какие это канарейки! Дудочные все, — презрительно протянул он.

Весной мне пришлось видеть и окончание этого романа. На самой нижней перекладине той же клетки спал зеленый попугай, а рядом с ним, тесно прижавшись всем телом, дремал желтозеленый попугайчик…

Гриф окончен. Нужно переходить к медведям. На старой территории их только пара: бурый и белый. Оба в тесных клетках, к ним трудно подступиться, и я перенес работу на новую территорию.