Всё не то. Следующим в списке был способ медитации, практикуемый в одном редком стиле айкидо, которым он занимался по молодости. Хм. Можно попробовать.

Влад «прикрыл глаза» и реальность погрузилась во тьму. В этой темноте он выбрал мысленную точку, средоточие себя, центр ки, как называли его учителя, и сосредоточил свое внимание на ней.

До его сознания начал доноситься тихий стук капель воды, которая просачивалась сквозь потолок пещеры и падала вниз. Он осознал его, принял, и вернулся к точке.

Едва слышный звук вдыхаемого и выдыхаемого воздуха — спящая Влада. Он вернулся к точке.

Снова звук воды. Принято. Шелест одежды, когда девушка повернулась на другой бок.

С каждым разом он просто снова возвращался к точке. В какой-то степени это было куда проще, чем раньше. Сейчас у него не было тела, мозга, всех пяти чувств, только странное восприятие призрака, которое постепенно будто погружалось вниз. Он продолжал обращать свое внимание на одну точку.

Раздался приглушенный писк. Это внутренний хомяк поприветствовал хозяина души. Похоже, он сам не заметил, как провалился в свой внутренний мир. Занятный эффект, надо будет рассказать Владе. Но потом. Дальше.

Кажется, рядом проплыло что-то огромное, вечно голодное, но лишь тень создания, когда-то жившее в одном из миров Галактики. И не обратившее на крохотный огонек никакого внимания. Влад последовал его примеру.

Глубже. Новое место. Его заметили. Его решили съесть. Он осознал это, принял, и скользнул дальше. А хищник Астрала недоумевал, куда делась эта вкусная закуска.

Мелькавшие картинки, звуки, образы, ощущения просто отмечались, никак не задерживаясь, и не мешая состоянию глубочайшей концентрации.

Глубже. Глубже. И глубже.

Влад продолжал вглядываться в пустоту. А затем Пустота начала вглядываться в него.

Сперва это был будто едва заметный шум на самой границе слуха. И с каждой секундой он все нарастал, становясь четче. Голоса. Шепот тысячи голосов начал доноситься до его сознания. Казалось, что он исходил оттуда же, куда погружался Владислав.

Из белого шума голосов начали проступать отдельные звуки.

Смех. Адский, безумный смех, несущий страх любому, кто его слышит. Ведь ты знаешь, что стоит его услышать и тебе конец, окончательный и бесповоротный.

Плач. Горький, печальный настолько, что выворачивает наизнанку от бессилия. Ведь ты знаешь, что ничего не можешь сделать, чтобы он прекратился, ведь это плачут по тебе.

Был слышен то смех, то плач, они накатывали поочередно, то затихая, то нарастая, то умолкая. И когда ты уже думаешь, что всё прекратилось, и можно насладиться тишиной, как всё начинается по новой. И этим разрывая в клочья пробудившуюся надежду. И под конец этого концерта смех и плач слились вместе в ужаснейшую какофонию звуков, которая лавиной обрушилась на сознание, погребая и заполняя его собой.

Это не было просто, это не было сложно. Он не смог бы объяснить, как прошел сквозь этот ад. Это просто было и прошло. И всё. А затем наступила тишина.

Он словно уперся в стену. Стену из тысяч, миллионов, миллиардов людей, эльфов, гномов, демонов и других существ, призраков, душ, которые единым потоком плыли куда-то в бесконечном пространстве.

И сквозь эту тишину снова начали доноситься голоса. Тысячи тысяч, говоривших одно и то же.