— Кудыку, например, — вставила я.

— Ребёнок же совсем, — прокомментировал Волк.

— Это как посмотреть, — флегматично продолжил Кощей. — Баську пыталась подставить, как твоего любимца… Но, главной её целью было твоё физическое устранение. Она только удобного случая ждала, и до воскрешения богов не торопилась. Ведь Берегиня, по её мнению, нужна исключительно для устранения последствий несчастных случаев. И как только ты богов воскресила, она тут же стала готовить план покушения.

— А откуда это Вам известно? — печально осведомилась я, смутно догадываясь о причинах столь достоверных знаний. Кощей тоже это понял, и вилять не стал.

— Приходила она ко мне… советоваться. Не смотри так на меня! Если бы не тот кинжал! Я ведь голову поте-рял. Это была моя последняя надежда, а ты меня её лишила! Я тоже ждал дня Рода, но… Перун выковал кинжал, душа Смеяны свободна…. Моя жажда мести несколько поостыла…

— Но отомстить чужими руками, это так приятно, — горько отозвалась я, — и что значит «несколько поостыла»?

— Варвара! Не перебивай меня! — закричал Кощей. — Пожалуйста, — добавил он значительно тише. — Твои про-видческие способности плохо действуют на меня. Так о чём это я? Ах, да… Окула приходила ко мне советоваться на счёт твоей силы… Я дал ей амулет. Перун, не сжимай свою секиру! Я всё понимаю! Но ты тоже виноват!

— Что-о-о-о? — возмутился Громовержец. — Я виноват? Ты, неблагодарный, сейчас под свои мерзкие доводы виновных нагребёшь! Я виноват! В чём? В том, что рук не покладая, тебе кинжал заветный ковал? А Белый Волк со своими оборотнями жизней не жалея порождение твоей чёрной магии отлавливали, а девушка-джинн его в коконе удерживала… Так мы тут все виновные, один ты только несчастная жертва обстоятельств, тобой, между прочим, и устроенных!

— Хватит, — зло пробормотал Всевед. — всего лишь надо было сказать, что это была идея Варвары, и… ничего этого не случилось бы.

— Ты не исправим, Всевед! Сам себе эту западню устроил, ничего умного не придумал, зато всех обвинил, осудил, к смерти приговорил! Навь, одним словом! — Перун горестно махнул рукой. — Варваре, как потерпевшей сто-роне, решать, что с тобой делать.

— Сдался он мне! — зло огрызнулась я на ничем не повинного Перуна. — Ваш подданный, вы и решайте! Обе-щали, что жизнь моя будет, словно в сказке, — отчего- то вдруг припомнила я обиду, — а что на деле вышло?

— Как что, — втиснулся в нашу перепалку Семён, — как в сказке, чем дальше, тем страшнее!

На самобытного остряка все дружно зашикали, и он спрятался за спину Волка.

— Теперь тебе ничего не будет угрожать, — как-то нехотя отозвался Всевед, — я… беру тебя под свою опеку.

— Не-ет! — только не это. Вот только опеки Кощея мне и не хватало для полного счастья. Уж лучше пусть язвит по-старому. Но радостно кивающие Перун и Белый Волк утвердили меня в неутешительных прогнозах. Нянька — Ко-щей, такого ещё не в одной сказке не было.

Я совсем расстроилась, представив результаты этой самой опеки.

— Ты бы на земле не сидела, — оправдал мои мрачные прогнозы заботливый голос Кощея.

— Не надо, а? — жалобно попросила я.

— Да, Кощей, в самом деле, — вступила в свои права матери Марла, — мы о ней сами позабо…

Оборвав фразу на полуслове, свекровь с ужасом взирала на что-то за моей спиной. Я резко оглянулась и ис-пытала очередной приступ «дежа вю». Из леса на нашу поляну вышел бабр. В зубах огромной бело-чёрной кошки бол-талось безжизненное тело Окулы. Ну, точно как в том году Урюпа.