Яркий больничный свет выхватывал все неровные участки кожи, весь серый пигмент, каждый торчащий вбок волосок. Антонина, войдя в зал, ошарашено провела рукой по бокам и бедрам. Григорий от своего отражения вообще отшатнулся.

Тут в зал впрыгнула бодрая тренерша.

— Ну что. Молодожены? Да? Ну какие молодцы. И женятся, а? И женятся! Ну, что поехали?

Она стала подключать телефон к колонке. Григорий и Антонина замерли. Сконфуженная пара, еще и бессловесно опозоренная за возраст.

Лиза бросилась исправлять ситуацию. Щебетала: а давайте свет так приглушим, а давайте сначала познакомимся, а давайте под любимую песню потанцуем. Но все ее старания рассыпались по полу стеклянными бусинами без возможности собраться обратно в изысканное украшение.

Ко всему прочему, стоило только включить нужную музыку, сверху стал доноситься резкий шум. Что-то вроде ремонта, но без очевидного сверления стен, а с мерзким шорканьем и тяжелыми шагами. Лицо Григория было однозначным: я ухожу. И тут лишь бы только из танцкласса, а не от Антонины. Женихи на нервах опаснее и непредсказуемее разъяренного оленя.

Лиза заранее, не дожидаясь катастрофы, выставила руки вперед.

— Я сейчас во всем разберусь! — и шепнула тренеру: «умоляю, удержите их».

Она поднялась на этаж выше. Дверь в квартире нараспашку, повсюду коробки. Шкафы лежали на боку, наполовину разобрана кровать. Видимо, переезд. Лиза аккуратно заглянула в ближайшую комнату.

— Здравствуйте, — ей никто не ответил, — можно мне с кем-нибудь поговорить?

Лиза даже засомневалась, что шум шел действительно из этой квартиры. Вместо прошлого громыхания тут было тихо, как ночью в лесу. В этой тишине Лиза услышала, что снизу, в танцклассе, включили музыку. Песня пары, что-то из советской классики. Лиза такого точно не знала, но поддавшись памяти поколений стала покачиваться в такт мелодии. У пары все хорошо, пусть танцуют.

Она оглядела почти пустую комнату, которая, наверное, была залом. Тут стоял диван, а перед ним стол. Вот тут «стенка», а на подоконнике цветы. С квартирами всегда просто, они у всех почти одинаковые. Другое дело — люди.

Лиза ходила по комнате и размышляла.

Куда переехали прошлые жильцы? Они начинают новую жизнь, так же как она или продолжают старую, просто в других стенах?

У одной из коробок, на вершине коробочной башни, крышка не заклеена. Лиза увидела яркую птичку из керамики. Будто синичка, только все цвета выкручены на максимум. Лиза не задумываясь взяла птичку в руки и стала рассматривать. Сбоку раздалось:

— И что это вы делаете?

Фигурка чуть не выпала из Лизиных рук, она попыталась подхватить птичку правой рукой, затем левой и просто перебрасывала как «горячую картошку», пока не смогла остановиться. Лиза посмотрела на напугавшего ее человека:

— Простите, умоляю, простите. Я тут. Я просто. А потом…

Лиза остановилась. Пока она пыталась найти хоть одно слово для оправданий, темноволосый парень улыбался. Видно, его это развеселило. Он смеялся над ней? Лиза покраснела, пульс участился и она фыркнула:

— Это вы главный по этому кошмарному переезду?