Вдруг за дверью кто-то засмеялся, но я подумал, что мне это показалось. После слов Коли я даже привстал от неожиданности:

— Ты что! Так не годится. Ты воображай, как Игорь Павлович. Он же не знает, что я хожу на выставку. Давай по правилам!

Коля вскипел:

— Я всё знаю! Ты возишься с приёмником и целыми днями катаешься на коньках. Безобразие! О чём думают твои родители?!

После этих слов я тоже вскипел и вылез из-за парты:

— Ну-у-у! Ты моих родителей не тронь! Не тронь родителей, а то подерёмся!

Глаза у Коли налились слезами.

— Ты как разговариваешь? Ты с кем хочешь подраться? Ну хорошо! На педсовете поговорим. Выйди из класса!.. Ладно, не выходи. Давай писать дальше. Скоро уже конец. Сядь на место, будь внимателен.

Я снова сел за парту.

— Пиши! — крикнул Коля, стукнув меня учебником по голове.

Я хотел броситься на него, но он сказал:

— Прости, пожалуйста… Это верно, Игорь Павлович тебя бы не стукнул.

Коля снова диктовал, а я писал и яростно думал: «Ничего, подожди… Потом моя очередь быть учителем… Я тебе покажу, что такое история…»

Коля опять крикнул:

— Последнюю фразу напиши ещё раз! Не будешь зевать. Кстати, мне известно, почему ты завалил контрольную.

Я удивился, потому что сам этого не знал.

— Ты днём катался с горки в футляре от Славкиной виолончели, а вечером взял у Копёнкина «Огонёк» за прошлый год. Вот! Пиши!

Я писал, повторяя про себя: «Назло напишу без ошибок… Назло напишу без ошибок…»

Когда прозвенел звонок, Коля сказал:

— Проверь, Рыжиков!