19. Алёна

Шестнадцать лет назад.

Алёна вышла из душа. Ещё влажное тело обдувал теплый летний ветер. Лёгкие наполнял ни с чем не сравнимый аромат соснового леса и степной полыни.

В груди, откуда то изнутри, прорывалось приятное волнение, трепет, предвкушение чего-то важного. Что же за сюрприз приготовил Максим?

В беседке никого не было. Девушка повернула к домику. Перед её взором выросла тяжёлая деревянная дверь с кованой обивкой. Было в ней что-то зловещее. Как будто, открыв её, невольно выпустишь на белый свет беды и несчастья. Этакая личная шкатулка Пандоры. Алёна усмехнулась своим мыслям и потянула за ручку.

Визгливый скрип несмазанных петель на уровне инстинкта заставил зашевелиться волосы. Противный холодок пробежал по спине. Она смотрела и не верила глазам.

В комнате царил полумрак, разбавленный тусклым светом плачущих свечей. Максим лежал посреди огромной кровати полностью раздетый, с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на губах. Сверху на нем сидела обнаженная Юля. Гладкий шелк черных, как смоль волос окутывал её как плащ и матово поблескивал в лунном свете. Она медленно, ритмично покачивалась вверх-вниз, исполняя древний танец сплетённых тел. Эти двое не замечали ничего вокруг, полностью растворившись друг в друге.

В одно мгновение понятный и нерушимый доселе мир Алёны перевернулся. Как будто тысячи ядерных бомб взорвались одновременно, за доли секунды превращая планету в горящую преисподнюю. Оглушенная, она словно приросла к порогу. В районе солнечного сплетения появилось жжение, постепенно охватывающее все тело. Как будто нежданная и неотвратимая беда раскаленной лавой наполнила все её артерии и вены. От головы, до кончиков пальцев ног она в один миг стала большим пульсирующим сгустком боли. Стало трудно дышать, затошнило. Горло пересохло, хотелось кричать и биться в истерике, но звук не шел. Убежать бы, но тело не слушалось. Не хватало воли даже отвести взгляд. Алёна просто стояла и безучастно смотрела на того, кто ещё полчаса назад называл её любимой.

Его глаза были закрыты, руки сжимали бедра чужой женщины, поддерживая и направляя. И тут Юля обернулась и посмотрела прямо на Алёну. Взгляды встретились.

Синий лёд глаз соперницы полоснул по лицу и отозвался почти физической болью. Зрачки расширены от желания, на лице гримаса презрения и абсолютного превосходства. Она смотрела прямо в душу, выжигая там всё живое. Больно. Как же больно!

Алёна наощупь выскользнула из домика и на негнущихся ногах пошла по залитой лунным светом дорожке к обрыву. В висках стучало: нет, не со мной! Он не мог! Боль разрывала изнутри. Каждая клеточка ее тела буквально плавилась от обиды и негодования.

Девушка остановилась на высоком берегу реки, подошла к краю и посмотрела вниз. Холодный лунный свет манил, плескаясь в прохладной воде. Каменистый берег, сломанные деревья, водовороты. То, что нужно. Разбежаться и прыгнуть вниз головой. Сейчас. Это будет быстро. Все равно её бренное тело никому больше не нужно. Она уже мертва. Лежит где-то на полу у той самой кровати, на которой её единственный занимается любовью с чужой женщиной.

Невыносимая боль, засевшая внутри, стала сильнее инстинкта самосохранения. Сейчас Алёна очень хорошо понимала онкологических больных, которым больше не помогает обезболивающая терапия. Выход один — нужно это прекратить. Вместе со своей жизнью. Девушка отошла на несколько шагов назад, чтобы разбежаться, развела руки в стороны, вытянулась в струну…

— Куда! Сумасшедшая! — Алёну поймали сильные руки и сгребли в охапку. Иван.

— Пусти!

— Ты что это такое удумала? Убьешься же насмерть! — мужчина прижимал её к груди, не давая убежать. Щекой она чувствовала, как бешено колотится его сердце.

— Ну и пусть! — вырываясь и царапаясь, как кошка выпалила Алёна.

— Успокойся и расскажи почему ты в таком состоянии! — встряхнул ее за плечи Иван.