— А я и не спрашивал твоего желания, — улыбнулся я, и она, вздрогнув, откусила пару маленьких кусочков и запила их тоже чаем.

После этого жалобно посмотрела на меня.

— Ладно, рассказывай: кто ты, что ты, с чем пожаловала, — смирился я с тем, что меня сейчас будут вовлекать в очередное спасение несчастной.

— Я Елизавета, внучка Давида Марковича, — на меня посмотрели карие глаза, моментально напомнившие мне об Ане, отчего сердце сжалось от нахлынувших воспоминаний.

— Угу и?

— Его схватили какие-то бандиты, и дедушка под пытками отдал им всё накопленное.

— Жаль конечно Давида Марковича, но причём тут я? Есть наша доблестная милиция, его знакомые, родственники в конце концов.

— Все Иван отказались помогать, боятся этих бандитов, — всплакнула она, — говорят они все вооружены пистолетами.

Я нахмурился, для нынешней Москвы это было очень серьёзно, каждый случай с огнестрелом сейчас брался на особый контроль, это не лихие 90-е где стреляли чуть ли не каждый день и это мало кого волновало.

— Если он всё отдал, значит его освободили? — поинтересовался я.

— Я не знаю, откуда им стало известно про его дачу, поскольку вчера они вернулись, выволокли на моих глазах дедушку во двор, к грузовой машине, где находился гроб, в который они его положили и потом уехали.

При этих словах девушка стала всхлипывать и вытащив сильно мятый платок, стала промачивать им глаза.

— Почему вы не пошли в милицию? — удивился я, — а прождали почти сутки меня?

— Дедушка не может идти в милицию, — она жалобно посмотрела на меня, — нам не нужно внимание органов.

— Слушай, у вас же большие семьи, есть родственники, неужели всем всё равно на его исчезновение? — искренне удивился я, что такой известный человек пусть и в узких кругах, вдруг оказался никому не нужен, — обратились бы к тому же Игорю Щёлокову.

— Все боятся, — настойчиво повторила Лиза, — дядя сказал, что это не первый случай в Москве, он обращался к уголовным авторитетам, но те сказали не смогут помочь в этом случае. Щёлоков вообще не отвечает на звонки.

— И ты пришла ко мне…, — понял я очевидное.

— Мне больше не к кому пойти, — её лицо обострилось, и она с трудом выталкивая из себя слова продолжила, — дедушка говорил о вас только хорошее, вот я и подумала, что вы сможете нам помочь.

Тут она стала краснеть и запинаться, когда продолжила говорить следующие слова:

— Я ещё никогда не была с мужчиной, но если вы поможете…