— А вы так уверены, Юрий Дмитриевич, что мы с ним на эту тему общались? — улыбнулась Крылова.

— Не смеши мой руль, Вика. Что мы, тебя не знаем? — влез в разговор Жора. — Да ты по-любому как домой пришла, так сразу к ноутбуку рванула. Еще не факт, что ужинала. Верно я говорю?

— А вы бы, товарищ водитель, смотрели за дорогой и не отвлекались. А то чего доброго у вас руль отвалится, — недовольно фыркнула Виктория, — у вас неверное представление о моей личной жизни.

— Как могут быть представления о том, чего не существует?

Жора поправил зеркало заднего вида, так чтобы в отражении видеть Викторию.

— Георгий, будьте осторожнее, — улыбнулся Реваев, — вы оскорбляете чувства верующих.

— Главное — не оскорбить нашего аналитика, — Мясоедов бросил взгляд на зеркало, обращенное к Крыловой, — а то воткнет мне в спину шпильку какую-нибудь, и все, нет майора Мясоедова.

— Мне кажется, майора Мясоедова одной шпилькой не проймешь, но если сейчас же не умолкнет, то я попытаюсь провести эксперимент. Может, что и получится, — окончательно рассердилась Вика.

— Все, все, — Жора вернул зеркало в исходное положение, — умолкаю. Хотя меня тоже мог бы кто-нибудь похвалить. Я вчера машину помыл и даже чистку салона сделал. Знаете, сколько все это стоит? Но, конечно, кому такие мелочи интересны?

— Если вы закончили, то я позволю себе повторить вопрос. — Реваев добродушно улыбнулся Крыловой. — Что есть по нашим фигурантам?

— Кое-что есть, — Виктория пересела за спину к Мясоедову, так чтобы полковнику было ее видно, — о бывшем директоре Задольской фабрики информации мало, кроме той, что уже была прислана вам в справке. Директором он проработал четыре с небольшим года, до пожара претензий к нему не было. Через пару недель у них с женой будет девять лет со дня свадьбы.

— Думается, отмечать дату он не будет, — прокомментировал Жора, — хотя кто знает, может, еще кого грохнет.

— Детей у них нет, — сухо продолжила Крылова, — жена сейчас помещена в областную психиатрическую больницу. По диагнозу информации нет, надо будет уточнить на месте. Журбин с момента увольнения из обувного холдинга нигде не работает. Живет в частном доме в загородном поселке под Задольском. Пока это все. Теперь информация по Белоусову. Он фигура достаточно публичная, всегда стремился к популярности. «Обувь-Шик» они создали вместе со своим компаньоном Баженовым еще в первой половине девяностых. Надо будет, конечно, запрашивать выписки, но, судя по той информации, что я нашла, изначально они были равноправными партнерами, но затем Белоусов сумел отодвинуть Баженова от управления и последние годы все решал именно он. Так что у Баженова могут быть основания недолюбливать своего партнера.

— От любви до ненависти один шаг, — пробормотал Мясоедов.

Виктория сделала вид, что его не услышала.

— А откуда они пришли в бизнес? — поинтересовался Реваев.

— Они оба бывшие сотрудники. Работали в одном отделении милиции во Владимире. Баженов был оперативником, а Белоусов — инспектором по делам несовершеннолетних.

— Я всегда думал, в ПДН мужики не работают, — удивился Мясоедов.

— Ушли со службы они почти одновременно в девяносто третьем. И почти сразу открыли небольшой обувной цех и первый собственный магазин.

— Капитальчик, значит, был уже, — продолжал разговаривать сам с собой Жора.