— Просто ради любопытства, дорогой… Как исчисляется твой гонорар в таком деле, как это? Прости, что спрашиваю. — Она обвела рукой узкую комнату, обставленную мебелью с блошиного рынка, дешевые книжные полки, прогнувшиеся от чрезмерной тяжести, псевдоперсидский ковер, подержанные шторы, стопку журналов на полу — обшарпанное жилище съемщиков, обладающих вкусом, но не имеющих средств доказать это.

— Что? Хочешь норку получше? Может быть, двухэтажную или сдвоенную?

— Не подкалывай меня.

— Гонорар может быть весьма солидным, но об этом я еще не думал.

— Солидным?

— Конечно. Гонорар зависит от содержания работы, количества оплачиваемых часов, от чего-то еще, о чем мы пока мало что знаем. Адвокат по делам о наследстве должен каждый день отмечать рабочие часы, за которые он и получает плату. Для нас это неслыханно. Все гонорары должны утверждаться судьей, в данном случае это наш дорогой друг его честь Рубен Этли. Поскольку он знает, что мы умираем с голоду, возможно, проявит к нам милосердие. Большое наследство, куча денег, бурно опротестовываемое завещание — и, даст бог, мы сумеем избежать банкротства.

— Куча денег?

— Дорогая, это просто фигура речи. На данном этапе нам не следует проявлять алчность.

— Не надо говорить со мной покровительственно. — Карла посмотрела в заблестевшие глаза голодного адвоката.

— Ладно.

Но Карла уже мысленно паковала ящики, готовясь к переезду. Такую же ошибку она совершила годом раньше, когда юридическая контора Джейка Брайгенса занималась делом молодой четы, новорожденный ребенок которой умер в мемфисской больнице. Много сулившее дело о преступной халатности врачей увяло при тщательном изучении экспертных выводов, и Джейку не оставалось ничего иного, кроме как заключить сделку за весьма скромный гонорар.

— Ты ездил повидаться с Летти Лэнг? — спросила Карла.

— Да. Она живет за Бокс-Хиллом, в коммуне, которая называется Маленькая Дельта. Там почти нет белых. Ее муж — пьяница, он то появляется, то исчезает. Я не заходил в дом, но у меня создалось впечатление, что там полно народу. Я проверил в реестре — он им не принадлежит. Это дешевый маленький съемный дом, похожий…

— Похожий на эту дыру, да?

— Похожий на наш дом. Вероятно, сооружен тем же третьесортным застройщиком, который наверняка уже разорился. Но нас здесь три человека, а их там, наверное, с дюжину.

— Она приятная?

— Довольно приятная. Мы поговорили очень коротко. У меня создалось впечатление, что она — типичная для здешних мест чернокожая женщина, у которой полный дом детей, приходящий муж, минимально оплачиваемая работа и тяжелая жизнь.

— Весьма жесткая характеристика.

— Зато очень точная.

— А внешне она привлекательна?