– Погоди, – придержал его Сергей. – Главное-то чуть не забыли.
– Что? – удивился рыжий сталкер.
– Раз пошла такая пляска, не пора ли окончательно определить условия сотрудничества? Я считаю, должно быть пятьдесят на пятьдесят.
– Ты о чем?
– О трофеях, конечно, – усмехнулся Птица, и Шмидт наконец понял. Шутку он оценил.
– Твоя взяла. Весь свинец, который нам от щедрот сейчас насыплют, пополам.
– Другой разговор! – Парни пожали друг другу руки.
– Если что, ори! – Рыжий спешно пересек двор и скрылся за сараем.
Как понял Сергей, прибывшие не были уверены на сто процентов, что найдут здесь группу Ямпольского. В этом случае все происходило бы иначе: с привлечением бо́льшего количества спецов и военной техники.
Текущая ситуация походила на то, что группа оперативников СБУ просто отрабатывала «сигнал». Вероятно, гэбисты выследили кого-то из друзей Ямпольского в Киеве. Того, кто снабдил Мангуста оборудованием и машиной с техниками. Сев ему «на хвост», оперативные сотрудники решили проверить, кому именно в Октябрьском понадобилась столь специфичная аппаратура. Если же это действительно оказалась бы группа Ямпольского, то особого сопротивления от нее, видимо, не ждали. Что взять с научных сотрудников и двух сталкеров? Вот в этом и была главная ошибка прибывших.
Сергей залег у фундамента так, чтобы хорошо видеть калитку и при этом укрыться за кирпичами. Земля была холодной и тотчас начала вытягивать человеческое тепло. Из стоящего рядом ведра с подгнившими яблоками пахло поздней осенью.
Троица «гостей» остановилась у забора. В глубине двора они увидели и, безусловно, узнали машину техников. Один из оперов, длинный мужик в вязаной шапке, достал рацию и доложил обстановку. Рация немного помолчала, а потом коротко прохрипела ответ.
Сергей прицелился и задержал дыхание.
Длинный по-хозяйски сунул руку через калитку, потянувшись к задвижке.
Треснул выстрел, и автоматная пуля пробила ладонь самонадеянного опера насквозь. Стоявшие с ним рядом коллеги кубарем откатились в стороны, открыв ответный огонь. Длинный орал от боли; упав на землю и зажав простреленную конечность под мышкой, он пытался здоровой рукой вытащить из поясной кобуры пистолет. Выпавшая рация лежала в луже, хрипя и хрюкая на все лады.
В ту же секунду в той стороне, где держал рубежи Шмидт, вскипел бой. Треск автоматных очередей и пистолетные хлопки слились в одну яростную какофонию.
Длинный таки сумел извлечь оружие и, привстав на колено, даже успел пару раз выстрелить. Но несколько ответных пуль тюкнули его в грудь, и он, завалившись на спину, мертвым взором уставился в пасмурное небо.
Потом у Сергея и атакующих возник некоторый паритет. Те не могли подняться от хлипкого заборчика, прижимаемые Серегиным автоматным огнем. А Птица не мог ни зацепить их, ни сменить позицию. За спиной же шла самая настоящая мясорубка. Шмидт патронов не жалел, и противники ему попались под стать. Крики, грохот стрельбы и свист шальных пуль не стихали ни на мгновение.
Едва Сергей сменил второй магазин, как оперативники у забора предприняли попытку прорыва. Они вскочили и одновременно рванули в сторону – так, что Птица чуть было не прозевал их. «Калаш» задергался в руках, как живой, стреляные гильзы веером сыпались на жухлую листву.
Один из бегущих дернулся, споткнулся и, подволакивая ногу, укрылся за бетонным основанием телеграфного столба. Второй, не добежав десятка метров до угла дома, бросился на землю. Участь его была незавидна, одна из последующих автоматных очередей непременно бы его накрыла. Но тут в схватку вступили двое оперов, оставшихся возле машин.