Она слегка всхлипывала. Воспоминания Тома стали ярче.

Ее отец погиб.

Помнит ли она об этом?

Золотистые лучи прожекторов делали ее волосы блестящими…

Ее волосы ?

Том взял Мэри за руку, как только она пришла в сознание. Он узнавал и не узнавал ее.

Глядя украдкой в лицо этой девушки с длинными, освещенными золотым светом волосами темно–рыжего цвета, Том видел прежнюю Мэри, но только отдаленно. Губы девушки стали более пухлыми, а глаза почти такими же, к каким привыкли люди двадцатого века. Глаза остались серыми, но крапинки исчезли. Уайт тоже заметил изменения во внешности Мэри.

Она дотронулась до своих волос и испуганно спросила:

– Что стало со мной? Тхомас – кто я?

– Ты помнишь свое имя?

– Меня зовут Мэр… я не уверена, – в ее глазах появилось сомнение, а потом слезы. – Я помню своего отца.

Уайт помог Мэри встать и сказал:

– По всей вероятности, мы добились успеха – сверх ожидания.

Том погрузился в собственные думы. Он пытался представить, что там впереди – в другом, новом 3987 году. Перед его взором промелькнуло несколько картин. Сверкающие на солнце голубые воды рек, летящие по небу короткокрылые летательные аппараты, изобилие ярких, красочных фруктов в садах. От этих образов Том перешел к мысли о брате.

– Кэл все еще в будущем, доктор Уайт.

– А может быть, и нет. Мы должны это выяснить.

– Мне бы очень хотелось услышать хоть какие–нибудь объяснения, – сказал доктор Стейн.

– Позднее, – ответил Уайт и подошел к стене с приборами.

Он быстро настроил аппаратуру на нужные координаты. Неожиданно для всех Мэри начала дрожать и еще сильнее плакать.

– Не забирайте меня туда. Я боюсь неизвестности. Того, кем я буду… – в ее голосе было отчаяние. – Возможно, я стану вообще никем.