Боль стала его спасением. Она прояснила сознание настолько, что Том смог нащупать рукой край стойки, схватиться за него и подняться во весь рост.

Когда он посмотрел на клавиатуру, ему показалось, что все на ней перемешано, превращено в какой–то студень и выглядит нереально…

В его распоряжении оставалось тридцать секунд.

Самый большой переключатель. Кодер ярко–красного цвета.

Почему в глазах все бежит, как вода? Где же он? Где ?

Пятнадцать секунд. Секундная стрелка двигалась неумолимо вперед.

Быстрее. Быстрее …

Подгоняемый отчаянием и какой–то неведомой силой, Том нашел нужный переключатель – скорее всего, из–за того, что он отличался от всех своим размером и цветом. Рука Тома уже нависла над клавишей.

Десять секунд, девять…

Какая позиция? Вниз?

Нет, вверх.

Нет, вниз…

Он не мог вспомнить. И не понимал азиатских надписей. Бесполезно…

Пять секунд.

Рискуя ошибиться, Том сильным ударом вдавил клавишу до отказа.

Закашлявшись, он отправился в обратный путь по волнам темного до черноты моря к Уайту и Мэри, которые, казалось, были от него на большом расстоянии и выглядели смутными пятнышками…

А в это время все огни на приборной стене погасли.

Том продолжал идти, подгоняя себя. Уайт начал замедленными движениями – как ни странно, Том заметил его жестикуляцию – на что–то показывать. Что он хочет? Что?

Коммуникатор!

Том вытащил его из кармана, уже подойдя к Уайту и Мэри. Громадный пульт оставался темным всего какой–то миг. Внезапно снова загорелись огни всех приборов, экраны всех компьютеров, в том числе и на панели, которая до этого не светилась. Эта большая красная панель в форме прямоугольника была испещрена крупными иероглифами. Все многочисленные лампочки неработавшей раньше секции мигали в бешеном темпе, как бы сигнализируя об аварии. Лицо противного офицера на экране изобразило сначала испуг, а потом ярость.