– Координаты: пятьдесят градусов тридцать минут восточной долготы, двадцать три градуса двадцать семь минут северной широты. – Считывая координаты с карты на кофейном столике, Макинтайр растянул телефонный провод. – Прошу площадь радиусом десять миль с коэффициентом приближения семь. Когда ваш спутник будет находиться над объектом?
Система электронно-оптического слежения представляла собой современный объектив с той лишь разницей, что камера, к которой он был прикреплен, находилась в космосе в двухстах милях над Землей. Коннор вспомнила, что коэффициент приближения семь давал настолько значительное увеличение, что почти позволял читать дорожные указатели. Она поняла, что шеф отнесся к ее сообщению настолько серьезно, что решил во внерабочее время обратиться с личной просьбой переориентировать спутник и изменить цели, которые утром были назначены на общем совещании ЦРУ, МО,[18] АНБ и РАЦ.
Правой рукой Макинтайр положил на рычаг трубку красного телефона, а левой взял микрофон внутренней связи.
– Дебби, будьте любезны, закажите нам мою обычную пиццу, затем идите домой. – Он грузно опустился в кресло и улыбнулся девушке-аналитику. – Теперь будем ждать. Надеюсь, вы любите анчоусы?
В такие минуты Макинтайр ощущал себя одноруким плотником. Они с Рубенштейном не позволяли Разведывательному аналитическому центру разрастись, не желая повторять ошибку ЦРУ, которая стоила ему значительного снижения эффективности. Но малые размеры означали, что все приходилось делать самому: от редактирования докладов до споров о деньгах со службой управления и бюджета и конгрессом. И ему частенько приходилось задерживаться допоздна в кабинете и есть пиццу с молодыми аналитиками.
И еще: он почти не видел жену. После десяти лет брака они так и не обзавелись ребенком, а теперь, когда Саре исполнилось тридцать восемь, видимо, уже поздно. «Не решиться – это ведь тоже решение, – говаривала она. – Мне и так хорошо». Может, ей и было хорошо без детей, поскольку она так сильно любила свою работу в Международном центре беженцев. Но Макинтайр был недоволен.
– О, чуть не забыла – это с меня за пиццу. – Сьюзан положила на стол несколько двадцатипятицентовиков.
Расти Макинтайр улыбнулся девушке-аналитику, взял пустой стакан и поставил под стол. Сьюзан смотрела на него во все глаза, но ничего не говорила. Макинтайр молча ссыпал мелочь на ладонь, положил одну монету в середину стола и прижал большим пальцем.
Девушка провела рукой по столу.
– Как вам это удается? – спросила она, поднимая стакан с пола.
– Любительская магия – мое увлечение, – ответил Расти. – А вам урок: не все на самом деле таково, каким выглядит. – Он опустился в кресло. – Это делается так…
В это время зазвонил телефон защищенной связи. Время подходило к одиннадцати, и их вызывал наземный центр управления спутником. Картинку, которую запросил Макинтайр, можно было получить по сети разведслужб. Хоть Расти и был заместителем директора аналитического центра, в его кабинете было не так уж много хитроумных приборов, зато висел семидесятидвухдюймовый плоский экран, связанный с этой сетью. И теперь на нем появилось удивительно четкое изображение Аравийской пустыни. Где-то в середине мигал крестообразный нитевидный красный курсор.
При помощи пульта дистанционного управления Макинтайр то приближал, то удалял район и, перемещая курсор, быстро исследовал площадь радиусом десять миль. Коннор не успевала за ним следить – от мелькания на экране у нее начала кружиться голова. Местность то приближалась, то отодвигалась назад, и ей казалось, что она смотрит на Аравийскую пустыню в объектив расположенной всего в нескольких метрах от песка камеры.
Внезапно Макинтайр прекратил поиски и вернулся за стол.
– Вот, Сьюзан, ваш стог, – кивнул он озадаченной девушке. – И вот ваша иголка.
Та снова устроилась на краешке дивана, поставив на колени тарелку с остатками пиццы и анчоусов в томате.
– Боюсь, я вас не понимаю, сэр. Что там на экране?
– Там, мисс Коннор, двенадцать подземных ракетных шахт и центральный пункт управления подвижными ракетами. Судя по изображению одной из них, размещенной в кузове грузового автомобиля, это китайские CSS-27 – последняя разработка Пекина в области баллистических ракет средней дальности. Вот только одна загвоздка: ракеты принадлежат не Китаю, а Саудовской Аравии, то есть Исламии.
– Ничего себе! – Сьюзан Коннор вскочила и присвистнула. Анчоусы с тарелки упали на ковер.
Хотя авианосец шел со скоростью двадцать пять узлов, готовясь принять эскадрилью истребителей «энфорсер Ф-35», в адмиральской каюте, скрытой под взлетной площадкой плавучего аэродрома водоизмещением семьдесят семь тысяч тонн, движения почти не ощущалось.