— Это печально, — сказал Питер.

— Еще как, — сказал я.

— Тогда я пойду.

— Удачи, — сказал я, и он по-тихому слился, устроившись за столиком в дальнем нас углу.

Виталик подобрался поближе и одарил меня мертвецки крепким рукопожатием.

— Довольно далеко ты забрался, — заметил он. — Хорошо хоть, что у тебя хватило мозгов не свалить из этого мира к хренам.

— Ну, временами я все-таки соображаю, — сказал я. — Как ты меня нашел?

— Это не я, — сказал Виталик. — Это наш общий знакомый. Он на тебя маячок повесил.

— Понятно, — сказал я. На самом деле, я где-то что-то такое и предполагал. — А где он сам?

— Паркуется, — сказал Виталик. — И пока он, сука, паркуется, я хотел бы у тебя спросить. Как он тебе вообще?

— Не знаю, — честно сказал я. — Наше знакомство было крайне мимолетным, хотя и довольно познавательным. А тебе?

— Да я тоже не знаю, — сказал Виталик. — Он, сука, себе на уме, но они тут все себе на уме, такие у них жизненные условия, к хренам.

— Он тебе рассказал, чего ему от нас надо? — спросил я.

— Нет. Сказал, надо сначала тебя найти. Это, типа, первоочередной важности, сука, вопрос. Кстати, вот еще один вопрос первоочередной важности. Коды у тебя?

— А если бы их у меня не было, вы бы за мной не вернулись?

— Чушь, сука, не неси, — сказал Виталик. — Я бы вернулся по-любому. И этого бы заставил помогать.

— Его заставишь.

— Ну, не такой он, сука, и супермен, каким себя мнит, — сказал Виталик. — Всех убью, один останусь, а по факту что? Старый добрый Виталик выносит его из битвы на своих, сука, широких плечах.

— А старый добрый Виталик не может говорить потише? — спросил я. — А то нас тут уже весь бар слушает.

— Может, — сказал Виталик. — Но, сука, не будет. Потому что если старый добрый Виталик будет говорить тихо, то подслушивать его сбежится целый город. Ибо незнакомцы, шушукающиеся по углам, привлекают к себе гораздо больше внимания, чем незнакомцы, орущие во всю глотку. Такая вот, сука, диалектика.