— Видел четверых. И не хмурьтесь на меня, господин Джангес! Что бы я смог один с тертыми латниками? Разве на копья их покрепче насадиться…
— В латах поголовно? — сухо спросил Шагалан.
— В полном вооружении. Кольчуги, панцири, шлемы, копья и эти… косы их бесовские. Пока они там по-свойски горланили, я совсем близко подполз, рассмотрел.
— Дальше что?
— Потолковали они, значит, и стали в путь снаряжаться. Лошадей подвели, мальца туда взвалили. Он уже, кажись, без чувств был. В крике саданули пару раз, а много ли ему надо? — Пепел пожевал губами, обдумывая продолжение. — Как они тронулись, я и заколебался: дорога вроде свободна, надо к вам спешить, про наместника сообщать. Сами вы, господа атаманы, не единожды вдалбливали важность этого задания. Только пораскинул я мозгами и подался за барокарами. Уж судите, как хотите! Из-за меня, дурака, паренек в беду попал, без меня он и вовсе бы сгинул безвестно.
— Отследил? — Шагалан поднял голову.
— А как же. По снегу-то темные фигуры и во мраке не потеряешь. Я, грешным делом, боялся, они в замок пленника повезут, в зубы палачам Гонсета. Ан нет, мили на три отвернули, там у них хутор. Местные его Волчатником кликали, и, видать, неспроста. Проследил я, как внутрь вошли, обождал чуток, да и припустился сюда. Такой вот рассказ.
Вожаки молча переглянулись.
— Что тут помыслишь-то? — начал Шурга. — За пьянство тебя, Пепел, беспременно накажем. Что по снегу ползал, через лес гнал, себя не щадя, — молодец. Речь-то, однако, сейчас не об том. Светает уже, наместник вот-вот с девицы своей слезет, и тогда сызнова ищи ветра в поле. С другой стороны, парнишка несмышленый, помочь стараясь, в беду угодил. Бросать его опять-таки не по-божески. И кем же заниматься-то, господа хорошие?
— На черта барокарам парнишка? — живо отозвался Джангес. — Мало ли бродяг по лесам шатается? Ну, коня, допустим, украл, и что? Коли тотчас не повесили, то и дальше убивать не станут. Выпорют, разумеется, до полусмерти, потом вышвырнут за ворота. Послать туда несколько человек встретить, и довольно. А нам в Гельнхорн торопиться! Времени упущено море, но хотя бы попытаемся зацепить зверя. Где еще случай найдем? Третий месяц ведь зря гоняемся…
Затихший в полумраке Пепел нерешительно кашлянул.
— Прощения прошу, господин Джангес, однако не все просто. Я, конечно, в чужих наречиях не смыслю, но, покуда в снегу сидел, кое-что и так уловил. Шумели они там здорово, бесились. Йерс-то, видать, когда его вязать принялись, кого-то из супостатов ножиком полоснул. Убить не убил, но кровь пустил и разозлил очень. Боюсь, за невинного бродягу теперь его не примут и дешево не освободят.
— Час от часу не легче, — скривился одноглазый. — Что же тогда, братья? Не разорваться же надвое? В обеих заварухах каждый клинок на счету будет.
— Колебаться тут негоже… — Шурга тяжко вздохнул. — Конечно, шибко хотелось бы до наместника-то дотянуться, но, похоже, нет на то пока соизволения свыше. И раньше мы за ним не поспевали, и нынче, видно, опоздаем. Только зря коней загоним. А мальчонку надобно спасать. Заодно и тварей этих продажных, что мелонгам сапоги лижут, осадить. Давно пора приспела.
Старик Сегеш обвел соратников взглядом.
— Хорошо сказано, брат. А вы, молодежь, чем ответите?
Джангес с досадой махнул рукой, Шагалан бесстрастно кивнул.
— И не кручиньтесь о Гонсете, — продолжил атаман. — Творец милостив, настанет срок и для мерзавца, когда никакая хваленая изворотливость его не выручит. Придет день… хотя, сдается, не сегодня. Посмотрим правде в глаза — в замок мы не успеваем. Иначе могло бы повернуться, не попадись Йерсу этот треклятый пост на дороге. Или не увяжись ты, Пепел, за барокарами… Впрочем, тогда бы я по-другому с тобой беседовал. А пока ступай, собирайся с отрядом. Путь укажешь, в бою грех свой искупишь… Стало быть, в поход, братья. Все, до последнего. Дело благое, за него и головой рискнуть не жалко.
— Конец не близкий, сир, — заметил разведчик. — Даже напрямки миль десять получится. По нынешнему снегу целый день протопаем, да в придачу вымотаемся.
— Раньше вечера никак не подойдем, — поддержал Джангес. — А если за это время мальчишку на воротах повесят? Или, того хуже, к мелонгам на расправу отвезут? Надо конный отряд пускать. Чего ж его, напрасно снаряжали? Я с Шагаланом отправлюсь, и еще полтора десятка ребят возьмем. Через час-другой на месте, а? Хутор их, конечно, не захватим, собаки ладно городят, но и выбраться оттуда никому тишком не позволим. Как?