– Я решила, у вас закрыто.

– Нет-нет. Прошу прощения, был на телефоне. Что будете заказывать?

– Кафе кон лече, пор фавор. И перекусить. Что-нибудь из выпечки?

Спустя несколько минут хозяин вернулся с заказом.

– Поздно легли? – заметил он. – Не сочтите за грубость, у вас очень усталый вид.

Соня улыбнулась. Прямота хозяина кафе была ей по душе, она знала, что с разводами вчерашней туши и следами бессонницы на лице выглядит ужасно.

– Вечер удался?

– Удался, – улыбнулась она в ответ. – Ходила танцевать.

– Вам понравилось? Может, нашли дуэнде?[18]

Соне это слово было незнакомо. Ей послышалось что-то похожее на «дуэт», – наверное, он спросил, нашла ли она себе партнера. Впервые за прошедшие сутки ее мысли обратились к Джеймсу. Понравилось бы ему здесь? Оценил бы он потрепанный антураж танцевальной школы? Неустанное напряжение сил на занятиях? Мощь децибелов в ночном клубе? Ответом на все эти вопросы было «нет». «Вот величие архитектуры, быть может, могло прийтись ему по нраву», – подумала она, бросив взгляд на верхние этажи крепких, довольно представительных зданий, которые окаймляли даже эту совсем не центральную площадь. Она почувствовала легкий укол вины, когда сообразила, что даже не подумала набрать Джеймса, хотя, с другой стороны, он ей тоже не позвонил. Наверняка безумно занят какой-нибудь банковской сделкой – в этом она практически не сомневалась! – и нисколько по ней не скучает.

– Я потрясающе провела время, – просто ответила она. – Фантастико.

– Буэно, буэно[19], – проговорил он, словно получил личное удовлетворение от того, что у его посетительницы выдался отличный вечер. – Люди всегда будут танцевать. Даже когда мы жили при тираническом режиме, люди продолжали танцевать. Немало из нас по вине священников утратило веру, но у многих просто-напросто уже было во что верить. Для некоторых танец стал новой религией, выражением протеста.

– Я, собственно, и приехала-то сюда ради уроков танцев, – призналась Соня и со смехом добавила: – Мне просто нравится танцевать, но я не думаю, что танцы станут моей религией.

– Да, я тоже так не думаю. Но сегодня все совсем по-другому. Сейчас в Гранаде танцуют повсюду – и делают это не таясь.

Как и днем раньше, свободного времени, в отличие от посетителей, у хозяина кафе было в избытке, хотя Соня догадывалась, что в сезон дела обстоят иначе. Она тоже никуда не спешила, а этот улыбчивый пожилой испанец был явно не прочь с ней побеседовать.

– А вы танцуете? – полюбопытствовала Соня.

– Я? Нет, – ответил он.

– И как давно у вас это кафе?

– О, уже много лет. Оно перешло ко мне в середине пятидесятых.

– И вы все это время прожили здесь?