Разглядывая инструменты, я начал подозревать, что отец Уланты мой соотечественник, или где-то в этом мире есть очень похожий ментальностью народ. Огромный топор, кувалда и лопата, вот и все инструменты, что мне дали. Будем отталкиваться от того что есть, и пусть постройка будет косой и кривой, но я должен успеть построить этот чертов огромный дом. Я своим согласием сам себя подставил, как только будет принято решение о том, что я не справился я не просто стану нежелателен на территориях, подконтрольных этому городу. На меня начнется полноценная охота, любой владеющий Ичьхилака будет иметь право напасть на меня, а помня слова Кирана о том, что беседа состоится, у меня нет выбора кроме как справиться со строительством, хотя я и понимал, что это будет непросто.
Еще затемно меня и малышку вместе с Песцом и тупоголовой марионеткой отвезли на несколько десятков километров от города, где я увидел уже расчищенный бульдозерами участок. Здесь и будет стоять мой новый дом, посмотрим, сработает ли моя задумка. К работе я приступил сразу, в первую очередь я начал рыть котлован для гребаного подземного этажа. После я укладывал сруб, дело спорилось, но не очень быстро, несмотря на свой дар один я не справлюсь. Когда солнце поднялось достаточно высоко, я заметил что к нам идет огромная толпа. Ну всё, или меня сейчас выпнут с территории города или я выкрутился.
Моя бедная малышка спала, завернувшись в одеяле, она очень устала за ночь. Я понимал, несмотря на то, что я физик мне не успеть построить дом в одиночку. Весь вчерашний день и половину ночи мы с Эми потратили на обход всех трущоб, что находились за городской стеной, и рассказывали всем, как же тяжело мне будет строить завтра дом, а помочь некому, да и нельзя нам ни просить, ни нанимать кого-либо для стройки. Эми тем временем транслировала на всех людей одну мысль: нам надо помочь, и люди сами загорелись чувством помочь мне и такой прекрасной малышке. К нам на помощь пришла всего лишь тридцатая часть тех, кто слышал наши рассказы, но и их было больше трех сотен человек. Тут же закипела работа, каждый принес какой-то инструмент, но все равно в основном это были топоры, пилы и лопаты. Я работал в основном там, где нужно было чудовищное усилие, работали все не покладая рук, я выделил деньги чтобы всех покормили обедом. Распорядитель попытался было выразить недовольство, что все это против правил, но тут как из воздуха появился Добрый и сказал ему, что не видит нарушения правил. С последними лучами солнца я закончил работу, а помогающий нам народ начал расходится, Эми сорвала голос, постоянно говоря слова благодарности. Мне, конечно, было не очень приятно использовать людей, но видя, как они уходят счастливыми, мне становилось легче на душе.
— Ну ты и козел. — Вместо приветствия сказала мне Уланта. — Прямо как… А, неважно. Можешь жить в этой лачуге, но предупреждаю, ночевать в городе тебе запрещено, как только колокол объявит о закрытии ворот города ты должен будешь быть за стенами, и Если ты будешь в городе это будет означать что нашим договоренностям конец.
— Прошу нас понять, Дэйчиро Шосе. — Добряк как-то слишком уж кровожадно улыбался. — Ты чужой, да и дед твой неплохо поработал в наших краях. Причин мстить тебе у города нет, но и право жить здесь ты пока что не заслужил. Кстати, рекомендую тебе направиться на встречу с девушкой, а то она может скрыться с глаз и натворить дел, которые могут повредить как тебе, так и твоей дочурки.
— И где она сейчас находится? — Спросил я его.
— Там. — Махнул он в сторону гор, и, улыбнувшись Эми, сказал. — Яфа скоро приедет и побудет с твоей дочуркой, надеюсь, ты не в обиде на мою дочь?
— Нет. — Как Яфа могла оказаться его дочерью? Она же ни капельки на него не похожа. — Благодарю за помощь.
— Я не тебе помогаю, мне просто не нужна разборка двух владеющих на территории, подконтрольной городу, — сказал мне на прощание Добрый.
Глава 3
Третий день льет дождь. В горах, когда идёт дождь передвигаться практически невозможно, ни на машине, ни пешком. В той глуши, куда меня загнала эта тварь, каждые сто метров это целое испытание на прочность, одно только радует: не одному мне так плохо. Всего лишь в километре от меня Чихеро, вся в грязи и слегка раненая ползет по моему следу как собака к загнанному подранку, что пытается уйти от неминуемой смерти. Эта упрямая дура ранила меня, часть мяса на бедре просто срезало пулей со стальным сердечником, да и не красоваться мне больше своим личиком перед дамами. Левая щека изуродована силой распада, шлем не долго прослужил мне защитой, равно как и бронник, что был уничтожен силой распада еще в первый день нашей первой встречи. Пулемет и все остальное оружие было выведено из строя её силой, Чихеро при первой встрече чуть не разложила на молекулы микроавтобус и меня заодно с ним.
Она встретилась мне совершенно неожиданно у самого начала гор. Она знала, что я еду к ней и ждала меня у дороги на обочине, она знала, на чем я буду и примерное время, когда я появлюсь, а теперь преследует меня уже третий день, ну, как преследует, гонит как раненую дичь. Чихеро вооружена крупнокалиберной укороченной винтовкой, и управляется с ней она очень неплохо, что я понял практически сразу при нашей первой встречи. Я еле смог отклонить пулю и от потраченного усилия едва не потерял сознание, в это время в меня уже летела вторая пуля, а сила распада начала разлагать мою броню. Всего за мгновение в защитном забрале уже появилась дыра и моя щека начала разлагаться. Единственным способом спасти себя я посчитал броситься в сторону от дороги, бросив в Чихеро пару гранат, что висели на разгрузке. Их взрыв никак ей не повредил, но дал мне те несколько секунд, чтобы ретироваться от неё на максимально возможное расстояние. Убегал я от нее под метким обстрелом из крупнокалиберной винтовки в разваливающемся бронежилете, который я начал скидывать с себя. Я злился на себя и на эту тварь в женском обличье, что пришла забрать самое дорогое, что осталось у меня. Я уверен, что как только она расправится со мной или я дам ей уйти она пойдет мстить моей дочурки, а этого позволить я никак не мог.
Дождь начался к вечеру и лил не прекращаясь, я знал, что у владеющих распадом есть свой аналог внутреннего зрения, но дождь создавал помехи. Вот под прикрытием помех в сумраке я и решил убить её, но прибор ночного виденья не дал мне воплотить задуманное, эта тварь, обколотая стимуляторами, чуть не прикончила меня, дождавшись, когда я подойду к ней на максимально близкое расстояние. Она не тратила патроны, била наверняка, отклонить пули было практически невозможно, и я получил еще пару рваных ран при уходе от нее за укрытия. Она гнала меня вглубь гор, пресекая все мои попытки направиться в сторону поселков, где я смог бы взять оружие и без проблем прикончить эту суку. Обколотая стимуляторами и обожравшись всякой дрянью она не нуждалась ни в сне, ни в отдыхе, да и бежать и карабкаться по горам она могла со скоростью, почти равной раненному мне. Несколько раз я видел её лицо: она уже мертва, ее лицо не было лицом девушки, это было лицо мертвеца. Она гналась за мной молча, и даже сорвавшись с какого-нибудь склона, она не издавала ни единого звука, её полностью охватила месть. Больше она ничего не желала кроме моей смерти, и, как я догадываюсь, всех Шосе, которых осталось всего двое.
Сидя на склоне горы, я ждал её, я не сидел в засаде, это было бессмысленно, она наверняка видела меня аналогом внутреннего зрения, поэтому я решил убить её самым простым для меня способом, камнепадом. Я уже целый день искал подходящее место, переход через гору с очень крутыми склонами, и вот наконец нашел подходящий склон и удобную насыпь, где легко можно спровоцировать камнепад. Загвоздка была только в том, что если она не попадет под удар я окажусь в западне, мне практически негде будет укрыться от пуль крупнокалиберной винтовки и силы распада, и если что-то пойдет не так, то будет что будет.
Не было злости, нервозности, переживаний, я был спокоен. Я видел внутренним зрением как она пытается обойти опасный участок, но это бесполезно, если мне там не пройти то ей туда соваться значит стать самоубийцей из-за своей тупости. Мне было даже жаль её, она могла бы растить своих детей, создать семью, быть любимой своим мужем, но нет, вместо того чтобы быть счастливой матерью она избрала путь мести, убийства. Мы с ней в чем-то похожи, но в тоже время совершено разные люди, да, я понимаю, что Изама и вправду мог для своих целей попросить одного из своих знакомых сделать из брата Чихеро марионетку. Как я предполагаю, его замысел был в том, чтобы моя мать после нанесенного унижения опять вступила на путь развития своего дара как боевого составляющего, чего он и добился. Впрочем, я не верю, что он подставил бы своего внука и честь дочери под угрозу такой степени, которая была в тот злополучный вечер.
Ну вот, пошла по нужному мне склону, ну же, скорее, иди ко мне, ты же видишь меня своим внутренним зрением владеющего распада. Я даже замедлил свое сердцебиение, чтобы быть более незаметным для внутреннего зрения и уже два дня имитирую тяжелораненого, но изо всех сил цепляющегося за жизнь человека. Что было недалеко от правды — меня сильно беспокоило бедро, задетая пулей одна из артерий уже начала срастаться, но из-за потери огромного количества крови и безумной усталости я был не то чтобы в плохой форме, я был ненамного сильней натренированного пустого, хотя на толчок, чтобы инициировать камнепад меня хватит.
Ну давай, сучка, вот он я, хватит сомневаться и искать подвоха, иди ко мне. Вот он я, убей меня, это же то что ты так желаешь! Я ведь единственный оставшийся в живых виновник смерти твоего брата. Шаг за шагом она приближалась к точке невозврата, где и решится, кто умрет, а кто вернется к нормальной жизни, только вот, как знаю я, после мести незачем жить, если жить не для кого. Она видела опасность, потому и не решалась идти дальше, но и достать меня, находящегося за скалой она не могла. Время, каждый час отнимал у неё время, я выдержу еще сутки без сна, но вот она навряд-ли, как только она уснет, появлюсь я, и она это прекрасно осознавала.
От бешеного усилия мышцы трещали, а группа камней начала все быстрее катиться по склону, увлекая за собой сотни других камней и превращаясь в каменную лавину, что несла для всего встреченного на своем пути смерть и разрушение. Чихеро попала в мою ловушку, она уклонялась, разрушала своей силой распада множество камней, но их было слишком много. Её изломанное тело скатилось по склону вниз, пару раз она ударилась об скальные уступы, её руки и ноги были сломаны, и когда тело Чихеро остановилось я начал аккуратно к ней приближаться. Её сердце еще билось.
— Ну что, Чихеро, стоило оно того?! — Прокричал я ей, она ждала меня, чтобы хотя бы последним для нее ударом силы забрать с собой.
— Даже и не надейся, я не подойду к тебе, пока твое сердце бьется, а когда оно остановится я размозжу твою голову камнем чтобы быть уверенным что ты умерла наверняка.