- Говорю – не твое это дело! – поднялась и я.
Задрала голову, чтоб видеть выражение лица, и поняла, что ничего Третий мне не даст, пока не получит ответы.
- Я просто пристрелю их, - сказала тихо, но от того не менее твердо.
Третий на миг даже перестал хмуриться. Хмыкнул.
- Из пальца? Ты хоть подумала, что достать оружие, пройти в дом никем незамеченной, выстрелить в живого человека, уйти без свидетелей, для тебя – нереально?! О моральной стороне я вообще молчу. Да у тебя просто рука не поднимется. И загребут тебя, если действительно пальнешь, спустя минут пятнадцать.
- Ты ничего не знаешь, - зло прошипела я, чем сама себя удивила, оказавшись, вплотную прижатой к Третьему. – Сделаю это без всяких проблем и колебаний: раз – и всё. Поверь, обойдется без сожалений и причитаний - убью, не раздумывая, и будь что будет.
Мы впились друг в друга взглядами, и что Третий увидел в моих глазах – не знаю. Может, уверенность в собственной правоте, может, непоколебимую решимость, но он моргнул и наваждение прошло. Я отодвинулась, обняла себя руками и стала ждать ответа.
- Допустим, - склонил голову набок Третий, - но зачем тебе браться за это дерьмо? Несколько лет прошло, живи спокойно и ни во что не ввязывайся.
- Надо, - безапелляционно рубанула я рукой.
Неужели не понимает, что мне необходимо отомстить. Просто для того, чтоб жить дальше. Такие мрази, как те двое, просто не имеют права топтать землю. Не имеют и всё. Даже если потом я сгнию в тюрьме, или психушке, мне надо. Позарез.
- Что же, твоя просьба ясна. Теперь хотелось бы услышать предложение. Как ни крути – это мои сослуживцы. Почти что друзья. Жаль, что укурки.
- Двести тысяч. В зарубежной валюте, разумеется.
Я ждала этого вопроса. Ради него я горбатилась над бумагами, ради него согласилась вести черную бухгалтерию, после чего шеф буквально готов был носить меня на руках.
Вдруг оказалось, что я мстительная, злобная дрянь с криминальными наклонностями, готовая вкалывать как проклятая, только бы пристрелить двоих ублюдков, поломавших мне жизнь. Впрочем, с учетом того, что я научилась принимать свои недостатки философски, знание это ощутимого урона не нанесло.
А вот реакция Третьего – она меня снова удивила.
На мое предложение он рассмеялся. От души: громко, со вкусом.
Неужели мало? Понятно, ему нелегко предавать друзей – кодекс чести и все такое, но двести тысяч долларов…
- Как банально, девочка. Чего-чего, но денег мне и своих хватает за глаза, - отсмеявшись, ответил Третий.
- Тогда чего ты хочешь? – нахмурившись, поинтересовалась я.
Третий пугал нелогичностью, абсолютным равнодушием к деньгам – ведь такая сумма любого бы привела в восторг. Но, мужчина напротив смотрел на меня спокойно, без азарта в глазах, только искорки веселья догорали где-то в глубине зрачков. Тогда я впервые подумала, что ничто не мешает ему указать на дверь, выставив, таким образом, меня за порог – вон из своего дома, памяти, жизни.