Они немного помолчали.

— Здесь есть хоть один уцелевший дом? — сменил тему Парсек.

— Разве ты сегодня ночевал в руинах? — Ибрагим вскинул брови.

— Там повсюду следы недавнего ремонта, — напомнил Гаер.

— Это народ, который жил в Ливии, так хотел смены власти, — проговорил Ибрагим.

Парсеку вдруг показалось, что чеченец сам обескуражен тем, что принесла на эти земли война. Он посмотрел вдоль улицы. Нечто подобное можно было увидеть разве в фильмах про вселенские катастрофы. Когда-то дома здесь были в три-четыре этажа. Сейчас они стали меньше как минимум на один этаж, а снизу до половины завалены обломками кирпича и кусками цемента. Отовсюду торчали прутья арматуры, трубы, куски шифера, а под ногами хрустело стекло.

Вчера рано утром их танкер пришвартовался к остаткам пирса, часть которого была погребена под какими-то бочками, источавшими запах нефти, а другая попросту обрушена в воду. Только на берегу Парсек узнал, что они прибыли в ливийский город Сирт, вернее, в то, что от него осталось. За годы войны он был полностью разрушен.

— Скажи, Ибрагим, — осторожно заговорил Парсек. — Почему именно ты занимаешься с нами?

— Зачем тебе знать? — Ибрагим не спешил отвечать.

— Среди вас очень многие знают русский язык.

— Дело не в языке, — Ибрагим вытер пальцами уголки губ. — Я окончил Ульяновский институт гражданской авиации и успел поработать инженером в сфере пассажирских перевозок.

— Ты воевал в Чечне?

— Мне тогда было мало лет.

В начале улицы появился микроавтобус с пулевыми пробоинами на лобовом стекле. Точно на таком же вчера их встречал на пирсе Искендер Кучук. Турок по национальности выдавал себя за приверженца великого халифата. На самом деле Парсек с самого начала заподозрил в нем куратора проекта со стороны турецких спецслужб. Немногословный, бритый наголо и почти почерневший от солнца, он был одет в рубашку с короткими рукавами и джинсы и совсем не походил на боевика. Автомат Калашникова, который Кучук носил в руке, делал его похожим, скорее, на мексиканского гангстера.

— Кучук приехал, — констатировал Ибрагим и развернулся к лестнице. — Нам пора.

Подпрыгивая на ухабах, микроавтобус выехал на центральную улицу и понесся в сторону от центра.

— За что казнили этих людей? — спросил Гаер, показывая на трупы, распятые на крестах.

— Они поплатились за кражу, — поспешил ответить Ибрагим.

— Это не воришки, а египтяне, исповедующие христианство, — неожиданно вмешался Кучук. — Отказались платить налог за то, чтобы исповедовать свою веру.

— Может, у них просто не было денег? — предположил Парсек.