Книги

Война за проливы. Призыв к походу

22
18
20
22
24
26
28
30

Сестрички же папА почти не помнят. Для них четыре года – большой срок… Так что папА, как это ни печально, остался только в моей памяти, и, быть может, еще в памяти Татьяны, которой тогда было семь – поэтому я никогда не забуду его и не перестану любить… Я часто перед сном вспоминаю наши с ним прогулки и слова, что он говорил мне… И я многократно повторяю про себя эти слова, чтобы никогда их не забыть. Пока я помню их, мой папа живет в моем сердце… Я помню его запах, его руки, его лицо – как если бы виделась с ним только вчера. Наш папочка в Царствии Небесном, и я знаю, что он оберегает и благословляет меня оттуда…

7 мая. Сегодня перед полуднем, на прогулке, милая тетушка смотрела на меня как-то по-особенному. Сначала я не придавала этому значения, но потом поняла, что она хочет со мной о чем-то поговорить. О чем-то важном, судя по ее взгляду.

И вот, когда мы отобедали и бонна увела сестричек спать, тетушка Ольга позвала меня на террасу. Я села в кресло, она расположилась в шезлонге. Меня разбирало любопытство: что же она желает сообщить мне? Я надеялась, что ничего дурного; по виду ее трудно было догадаться о характере предстоящего разговора.

– Ольга, детка моя… – начала она, свесив голову набок и пристально на меня глядя. В ее взгляде чувствовалось что-то, чего не было прежде. Впрочем, по лицу ее мне становилось ясно, что никакие плохие новости меня не ждут – скорее, наоборот. – Я хочу кое-что сообщить тебе…

– Да, тетушка? – я подалась к ней поближе, сложив руки на коленях, всем своим видом показывая, что готова внимать.

– Ты уже почти девица, Ольга… – продолжила тетушка, – и ты, наверное, понимаешь, что когда-нибудь придет время подыскивать тебе достойную партию…

Я заерзала. Очень интересное начало! Видно было, что тетушке немного неловко вести со мной этот разговор. Тем не менее она продолжила:

– Девочка моя, пожалуйста, не подумай, что тебе что-то навязывают… Но для тебя имеется жених.

Сказав это, она замолчала, наблюдая за моим лицом. Наверное, это было интересное зрелище. Еще бы – я была весьма растеряна от такой неожиданности и даже не могла сообразить, что сказать в ответ.

– То есть, тетя, ты хочешь сказать, что мне уже присмотрели партию? – пролепетала я.

– Да, – кивнула тетя.

– И… кто же он?

– Он – наследный принц Сербии, Георгий Карагеоргиевич…

Я даже не знала, что сказать. Все это было так неожиданно… Я в ожидании смотрела на тетушку.

Она вздохнула и заговорила:

– Детка, я рада, что ты не приняла эту новость в штыки… Значит, ты готова выслушать то, что я хочу рассказать об этом юноше?

Я лишь кивнула. Собственно, я была наслышана о сербском королевиче. У меня сложилось о нем очень хорошее мнение. Последнее время о нем много писали в газетах, что он умен, храбр, красив и при этом настоящий друг нашей страны. Вячеслав Николаевич тоже отзывался о нем очень хорошо, говорил, что такой сербский король мог бы быть нам настоящим союзником – а в его устах это очень высокая оценка. Но мне никогда не приходило в голову, что меня могут сосватать за него!

Словом, я выслушала тетю с большим интересом. Она описывала сербского королевича так, что я вдруг поняла, что очень хочу с ним познакомиться…

«Ольга, милая… – говорила тетушка, – поверь, никто не будет тебя неволить, если он придется тебе не по душе. Просто пообщайся с ним, посмотри, что он за человек. В любом случае, тебе еще надо будет достичь брачного возраста, прежде чем вы сможете заключить союз, а это никак не меньше пяти лет…»

И вот теперь я лежу в постели, но никак не могу уснуть… Я все думаю о предстоящем знакомстве, которое состоится уже завтра. Я очень волнуюсь. Насколько можно сделать вывод на основании того, что мне известно о сербском королевиче – он весьма приятный и достойный молодой человек. Но что если он мне все же не понравится? Да и вообще, как мне с ним общаться? Одно дело – просто общаться с юношами, и совсем другое – с тем, кого прочат в мужья… Ах, наверное, я буду ужасно смущаться! И тогда он может подумать, что я диковата… С другой стороны, жеманной кокеткой тоже не хотелось бы прослыть… Или развязной особой… Боже, как я волнуюсь! Ладно, утро вечера мудренее. Постараюсь заснуть, а завтра на все будет воля Господня…