Книги

Война на восходе

22
18
20
22
24
26
28
30

— Это правда? — глухо спросил Вангели.

— Что — правда?

— Тень.

Тео тяжело задышал.

— Я видел ее. Думал, того белого нелюдимца, который погиб. Но он, скорее всего, не вернется: еще до конца не обратился, ни на кого не напал. Если такого пристрелить сразу, до того, как он совершит первое убийство, нежитель не вернется… Но это был не он.

Вангели вскинул револьвер и наставил дуло на Теодора.

— Это был ты.

Миг — и Теодор метнул нож. Мэр отшатнулся, а Тео вскочил на коня, пришпорил его, и тот, истошно заржав и приподнявшись на задних ногах, рванулся вперед.

Вангели что-то крикнул.

Тео вылетел на тропу. В висках судорожно билась мысль: «Я бы убил его. Я бы убил его. Я бы убил…» Казалось, еще чуть-чуть, и раздастся свист пули, Тео ощутит жгучий укус в спину — такую беззащитную, открытую для Вангели. И в следующий миг упадет с лошади, скатится в траву и будет лежать, глядя на звезды, и смотреть, как угасает небо. Вангели может попасть в глаз кролика, бегущего на другом холме, говорила Шныряла. Попасть в спину улепетывающего беглеца для мэра проще простого.

Тео несся вниз по крутой тропе, лошадь спотыкалась, хрипела, и, казалось, они вот-вот ухнут вниз, в бездну.

Теодор специально метнул нож мимо.

Он не мог.

Не мог причинить Вангели боль после того, что увидел в своих воспоминаниях.

«Я бы убил его».

А Теодор его убить не смог.

«Я бы убил…» — сказал Александру Вангели, мэр города Китилы.

Но просто стоял, держа в руках револьвер, и смотрел, как Теодор уносится вскачь и тает на ночной тропе.

Значит, и он — не смог.

Теодор спустился со склонов горы Тымпа и помчался прочь от Брашова, по тракту, ведущему на северо-запад. Он пришпоривал коня как сумасшедший, никак не мог остановиться, и конь, обезумев, мчался вперед. То и дело юноша оглядывался на тающий вдали Брашов, спрятанный в долине между гор, и сердце его сжимала непонятная, тягучая и певучая тоска. Глаза слезились — то ли от ветра, то ли от этого неясного чувства, сжавшего сердце в кулаке. Теодор оставлял позади себя все: девушку, которую любил. Друзей, которых любил не меньше, и теперь это понимал. И даже отца.