- Тебе уже сорок два, Алексей, женись. Потомство надо оставить! - пенял ему, бывало, Соколов.
Алексей Вячеслава понимал, но нежелание иметь детей он самому себе объяснял тем, что не может забыть свою жены Наталью и годовалых близнецов, оставленных в такой далёкой теперь России. Со временем боль и чувство утраты родных людей притупилось, оставив на душе зарубцевавшеюся рану, ноющую в памятные дни Наташи и детей.
- Алексий! Когда, говорю, отряд назад слать будем? Да очнись ты ужо! - Бекетов пихнул Сазонова в плечо.
- А... Что? - растерянно произнёс Алексей. - Как когда? По весне, конечно, как острог поставим. В конце апреля ориентировочно.
Бекетов зевая и крестя рот, кивнул:
- Добро, я спать, - Бекетов устроился, укрывшись шкурой оленя.
Пётр тоже ушёл спать к своим. Сазонову же не спалось. Проворочавшись около часа, до одури наслушавшись богатырского храпа Петра Ивановича, Алексей решил пройтись по посёлку - проверить внутренние посты. В ночном Албазине было тихо, лишь изредка побрёхивали псы, доносились оклики часовых, да потрескивали разложенные на поселковых тропах костры, по которым прогуливались тройки караульных. Выносные посты охраняли небольшой периметр вокруг посёлка и несколько укрытых секретов сидели в местах, где возможно подойти к поселению. Их указали немногочисленные охотники, оставшиеся в Албазине.
- Ну что, братцы, тихо? - Сазонов подошёл к одному из патрулей - казаку и двум тунгусам.
- Так точно, товарищ майор, тихо, - по-уставному ответил казак. - Вы бы отдохнули.
Зайдя в дом Албазы, Сазонов сунулся было к одеялам, наваленным неподалёку от дышащего теплом кострища. Но вздрогнув от неожиданности, краем глаза заметил фигуру в дальнем конце помещения, находившуюся у второго очага. Это сидела Эрдени, наблюдавшая за ним. Алексей чертыхнулся:
"И чего девке не спиться!" - и принялся устраиваться на ночлег. Кинув взгляд на ту половину помещения, майор понял, что она продолжала неотрывно следить за ним.
"Чёрт побери! Один храпит, как рота дембелей, вторая в лунатиков играет" - выругался Алексей и решил уйти спать к крестьянам, что расположились в соседней пристройке. Однако в дверях Сазонов был остановлен жалобным голосом девушки.
"Может случилось чего?" - мелькнула мысль. Подойдя к ней, он опустился на корточки и посмотрел на неё. Эрдине, в свою очередь, уставилась на него. От даурки веяло теплотой и мягким ароматом каких-то трав, исходящим от распущенных волос. Халат упал с плеч девушки, обнажив маленькие острые груди. Оторопев на секунду и почувствовав жаркий прилив эмоций, Алексей притянул её к себе и нежно поцеловал. Эрдени осторожно потянула его за собой, опускаясь на одеяла. Сазонов снял свитер и распахнув на даурке нижние полы халата, начал покрывать её тело поцелуями, позабыв обо всём на свете.
Проснулся Сазонов от неясного шума, доносившегося от входа в дом. Раздавались голоса, среди которых различался и бекетовский, неумело приглушаемый им, рокот.
- Ну и не к спеху тогда, коли Пётр не сказал. Пускай поспит майор, умаялся он за ночь.
"Вот подлюка, слышал всё! А храпел, будто спал беспробудно" - с улыбкой покачал головой Сазонов.
- Что там, Пётр Иванович? - Алексей уже обувал ботинки.
Одев куртку, майор бросил взгляд на спящую Эрдени. Девушка, посапывая, свернулась калачиком на освободившемся месте под одеялом и не думая просыпаться.
"Всё-таки не похожа она местных" - мельком подумал Сазонов.
- Да вот, Алексий, бают, шпиона поймали, - объяснил Бекетов.