— Ну, как хочешь. А Карлуха любил. Накурится, бывало, грибов и начинает мне рассказывать сказки. Хороший был парень. Помер уже. Перекурил. Кхм… кх… кх…

Дед бросил в урну самокрутку и медленными шагами пошел дальше.

Музыканты продолжали свою работу. В стороне от них, метрах в десяти, стоял пожилой мужчина и продавал значки «Украина+НАТО=любовь». Из его старой, потрёпанной сумки выглядывал объектив видеокамеры, которая записывала выступление струнного дуэта. Ещё пять человек, в разных точках «трубы», контролировали концерт Седого и Мони. Это были люди полковника Дубины. Ждали Ликвидатора. После покушения он на связь не вышел. Дубина сбросил на его e-mail предложение о встрече, которая и должна была состояться, если бы не вмешательство итальянцев. Ликвидатор ответил. Теперь он должен был, по плану, подойти к Седому и передать свой «паспорт» — подтверждение того, что он действительно Ликвидатор, а не подставной агент ЦРУ в Интернете. «Паспорт» представлял собой одну из половинок разорванной на две части купюры в сто советских рублей. Вторая половина была у Дубины. После этого подтверждения можно было спокойно общаться.

К музыкантам подошла крупная женщина в полутёмных очках.

— Скаажите, паажалуйста, а вы можете исполнить «Мурку»?

— Тьфу ты, — тихонько под нос чертыхнулся Моня.

— Сударыня! Естественно! — галантно ответил кавалер Седой. — Для вас — что угодно. — И запел: «В тёмном переулке, где гуляли урки…» Минут пять кривлялся Седой, вошедший в роль и тарахтел на балалайке Моня. Дама аплодировала обоим, кинула в шляпу купюру в пятьдесят гривен, помахала рукой и скрылась в потоке людей.

— Пятьдесят гривен? — удивился Моня. — За «Мурку»? Подруга, наверное, была на «зоне».

— Мда… — удивлённо сказал Седой. Мы тут ещё и заработаем. — Пять-шесть «мурок» — и день прожит не даром.

— Да, Вова! И можно пойти в «Экспресс».

— Забудь, «Экспресс».

— Да знаю, — печально вздохнул Моня.

Подошли двое американских сержантов. Седой невозмутимо глядел на них. Моня с бешенством во взгляде отвернулся и стал настраивать балалайку.

— Э-э-э… — начал один из американцев. Ви можеть знать? Дьюк! Дьюк Эльингтон. Йес?

— Йес, — ответил Седой и продолжал слушать.

— Сыграть Дьюк Эльингтон?

— Йес. Фифти долларс.

Моня поднял голову и посмотрел на Седого, топорща свои приклеенные усы. Американцы вытащили бумажку в пятьдесят долларов.

— Саша, помогай, — сказал Седой, ударил по струнам и запел «Караван»: Па-а-а… Паба-па-бапа-па-паба…

За три минуты заработали пятьдесят долларов.