— Эй! Что за грубость?! — возмущенно воскликнула она и осеклась. Лицо Кузьмина преобразилось, исказившись гримасой отвращения и ненависти. Более того, он уже успел выхватить из кобуры пистолет и, передернув затвор, навести оружие на нее.
— Ты чего?
— Кто и когда тебя завербовал?
— Что? Ты рехнулся!?
— Кто и когда тебя завербовал? — холодно повторил он свой вопрос. — Сидеть! — рявкнул Петр, когда Изабелла попыталась встать с самым возмущенным и обиженным видом. — Руки держи на виду.
— Ты совсем ума лишился? — испуганно прощебетала девушка. — Что ты творишь?
— Кто и когда тебя завербовали?
— Я не понимаю, о чем ты! Сумасшедший!
— Ты каждую нашу встречу расспрашиваешь о службе. Тебя интересует, как будто бы все. За что я отвечаю, с кем служу, куда хожу. Даже фамилии и имена нижних чинов.
— Но мне правда, интересно, — извиняющимся тоном произнесла Изабелла, сквозь слезы. — Дурак! Я же интересуюсь тобой и твоей жизнью. Стараюсь быть ближе. А ты что творишь? Еще стрелять начни.
— Дернешься – начну, — холодно произнес Петр.
— Ты действительно рехнулся! — Размазывая слезы по лицу воскликнула эта красивая женщина. — Не хочу тебя больше видеть! Придурок! Уходи! Проваливай! Выметайся отсюда!
Петр от такой реакции несколько опешил. Не так он себе представлял поведение вражеского шпиона, пусть и женщины. В его воображения она должны была легко «расколоться» при первой угрозе и либо умолять о пощаде, либо напасть. А тут… она выглядела такой искренней… такой возмущенной… такой испуганной… Поэтому, чуть помедлив, он убрал пистолет в кобуру, не ставя, впрочем, на предохранитель и не защелкивая клапана. Раздраженно скрипнул зубами и молча пошел на выход.
Уже около двери нервное напряжение дало о себе знать, и он чуть покачнулся. Бум. Ударился в дверь перед его лицо небольшой дротик с пушистым оперением. Как раз на уровне шеи.
Мгновение. Резкий разворот. И выстрел. Выхваченный из кобуры пистолет оказался у него в руке так быстро, что он и сам не успел этого понять. Чисто на рефлексах.
Изабелла вскрикнула. И, уронив духовую трубку с еще одним дротиком, отшатнулась к стене, прижимая свежую рану на правой руке. Он попал. Попал! Никогда хорошо не стрелял навскидку, а тут попал! Дама немного постояла, прислонившись к стене, да и сползла на пол.
Петр подошел, оттолкнул ногой подальше трубку с дротиком. Потом пройдя к окну, открыл его и сделал несколько выстрелов в воздух, привлекая внимание. Минута или две. И он увидел бегущий отряд уличного патруля полевой полиции.
— Сюда! Скорее! Четвертый этаж! — крикнул он им, помахав призывно рукой. После чего направился к двери, чтобы их встретить.
— Тварь… — прошипела Изабелла. — Ненавижу!
— И за что же, скажи на милость?