— Алекса, в последнее время я был сильно занят. Кажется, за две недели ты больше болела, чем работала.
— Ты немного преувеличиваешь, — перебиваю его я.
Джек пристально смотрит на меня, отпивая кофе.
— Извини, — говорю я, — продолжай.
Он продолжает:
— Сэм хороший парень. Полон идей, полон энергии. И у него отличные рекомендации.
— Ты хочешь мне что-то сказать?
— Да, хочу.
Он делает паузу.
— Ты действительно нравишься мне, Алекса, у тебя зоркий глаз, — говорит он. — Но если ты не возьмешь себя в руки, я тебя уволю. Я не могу допустить, чтобы моя работа страдала от твоей безответственности.
Я таращусь на него, не веря своим ушам.
— Прости меня, — говорю я, не в силах сдерживать свою боль. Сэм уже идет к нам. — Это не повторится.
— Постарайся, чтобы не повторилось. Я не хочу терять тебя, но ты не оставляешь мне выбора.
Глава 67. Дэниел Розенштайн
Я прихожу с опозданием, собрание уже началось. Мать-одиночка улыбается, открывая новые виниры на зубах, и снимает ногу с ноги. Опять улыбается. Дружеский жест, говорю я себе, чтобы предотвратить все те мои эмоции, что могут возникнуть, — опоздание всегда воспринимается окружающими хмуро, но это вполне объяснимо.
Я оглядываюсь в поисках знакомых лиц и сразу замечаю, что Ветерана нет. Меня мгновенно охватывают угрызения совести, я соображаю, что так и не перезвонил ему. Расслабился, думаю я, проявил беспечность. Остро ощущая его отсутствие, я посматриваю на дверь и успокаиваю себя мыслью, что он просто опаздывает. Либо в метро застрял, либо ждет автобуса. Он скоро придет.
Новенькая делится своим намерением расстаться с женихом после трех лет вместе.
— Обручального кольца так и нет, — говорит она, поднимая левую реку, — а теперь еще у него рецидив.
Она замолкает. Мне хочется сказать ей, что дело не в кольце, а в его готовности брать на себя обязательства. Но потом понимаю, что его рецидив — свидетельство тому.
В комнате тишина, нарушаемая ее всхлипами.