Промывая кисти, девушка поймала себя на необычном желании: ей хотелось мяса. Жареного. И чтоб непременно – крольчатина. При мысли о кролике рот наполнился слюной.
– Так. Беременной я быть не могу, в непорочное зачатие не верю, а форточки держу закрытыми по ночам, – рассуждая вслух, она пыталась отогнать видения сочного, прожаренного до корочки мяса. – Следовательно, причина в другом. «Восхождение»? В нем я питаюсь, по большей части, тушеной капустой. Прихоти растущего организма? Ага, вширь если только… Нехватка белка или каких-нибудь минеральных веществ?…
К визуальному наваждению присоединилось обонятельное…
Вероника сдалась. Наскоро оделась, пошла в супермаркет (свежего деревенского кролика найти она не надеялась). Купила целую тушку, разговорилась с продавцом (он почему-то проассоциировался у Вероники с НПЦ из Тионэи). Тот подсказал несложный рецепт, с каким могла справиться даже далекая от кулинарного искусства (вне виртуального мира) девушка. Чеснок, сладкая паприка, виноградный уксус, петрушка, перец, крахмал… Вероника обежала весь магазин, пока выискивала составляющие, попутно складывая в корзину более привычные продукты, вроде яиц и кукурузных хлопьев.
Порубленный на куски кролик, обжаренный со смесью из растертых приправ, чеснока и крахмала, стал, пожалуй, самым вкусным из съеденных ею в реальности блюд. Из приготовленных саморучно – абсолютно точно.
Сытая, счастливая и довольная, Вероника нырнула в капсулу. В «Восхождение».
Жрица, услыхав об освобождении уровня от пауков, впервые на памяти Хэйт улыбнулась.
Жизнь явно налаживалась: с показателем репутации шестьсот пятьдесят долгожданное дружелюбие уже не виделось таким недостижимым, как изначально. Хэйт сдержанно поблагодарила за подаренные книги умений, удостоилась теплого взгляда. Обрадованная двойным успехом, она решилась задать давно терзавший ее вопрос:
– Простите мое невежество, но ведь любая из послушниц храма превосходит меня по всем параметрам, отчего же вы посылаете чужачку истреблять монстров в ваших подземельях?
– Справедливый вопрос от той, что рискует своей кровью и своей болью в услужении, – заметила беловолосая. – Я отвечу. Ашшэа всевластна в землях дроу. Горы Мрака и долина Забвения, каньон Семи Звезд, крепости Шэаттор, Гаэрлан и Штэсс – мы, жрицы Ашшэа, волю ее несем в полной мере в этих анклавах. Здесь же, где довлеет Балеон, мы связаны клятвой на крови. Жрицы могут запытать, ослабить волю и тело, могут отсечь конечности и отравить плоть, но не могут – убить. Ашшэа – воительница, но и чары не чужды ей. Послушницы должны тренироваться. Увы, материал их тренировок мы уничтожать не вправе. Для того и принимаем мы таких, как ты. Ты – пришлая, хоть и течет в тебе кровь дроу. Ты вправе убивать. Я ответила полно?
– О, более чем, – Хэйт поклонилась жрице. – Благодарю.
– В тебе есть что-то, – заметила старшая, пытливо вглядываясь в глаза Хэйт. – Возможно, упорство. Дроу не уступают и не отступают. Если против одного дроу весь мир – он не дрогнет, не сдастся. Дроу скорее умрет, но умрет в бою, с оружием в руках и именем Ашшэа на устах. Людская кровь не вытравила этого в тебе.
Хэйт не ответила: боялась ошибиться, испортить мнение о ней у жрицы.
– Я могу предложить тебе испытание, – беловолосая усмехнулась. – Ты вправе отказаться.
– Я согласна! – выпалила девушка, когда поняла, что до ее ответа жрица не проронит ни слова об условиях.
– Если пройдешь его, получишь наковальню, ради которой явилась. Не пройдешь – что же, начнешь путь сначала. Выпей это зелье. Оно прибавит тысячу единиц к твоей силе на час: в случае успеха, тебе хватит времени его действия, чтобы донести наковальню до кузнеца Вальха.
Хэйт молча приняла протянутое зелье, осушила флакон одним глотком.
– В самой нижней части нашей обители есть узилище, – продолжила старшая. – В нем заточен циклоп. Он ослеплен, слаб и полумертв. Однако одного его удара хватит, чтобы свалить тебя. Ты сможешь атаковать его первой – но только не используй магию, он неуязвим для нее. Ударь оружием или кулаком. Второй попытки у тебя не будет: либо ты убьешь его с одного удара, либо он тебя.