Вокруг короткие, отрывочные возгласы, мужские голоса, вспышки атакующих заклинаний, и я захлебываюсь от охватившей меня жути, потому что по моему лицу течет кровь. Горячая, вязкая. Солоноватый привкус во рту появляется мгновенно.

– Клер, ты жива? – услышала голос Броссара, и с меня убрали неподъемную тяжесть.

Хотя бы могу дышать, но говорить еще не в состоянии. Меня колотит так, что слышно, как стучат зубы, все тело ходит ходуном.

– Почему я жива? – делая над собой невероятное усилие, спросила Броссара и перевела взгляд на то, что лежало у моих ног.

Кристоф!

– НЕ-Э-ЭТ! – Мой крик разрывает легкие, проталкивается наружу и, умножаясь многократно, убивает меня.

– Он закрыл тебя собой, поэтому ты осталась жива, – произнес кто-то совершенно чужой.

– Нет, это неправда! Это неправильно! Кристоф! Зачем?! – Какая же ужасная пытка – видеть мертвым любимого!

– Его смерть была не напрасной. – Слишком спокойный голос Одилона ударил хлестко, больно. – Убийство при свидетелях. Прямая улика.

Я прикоснулась к еще теплому лицу, дотронулась пальцами до открытых глаз, провела по губам. Этого не может быть! Я не хочу, чтобы это было! Так неправильно! Невозможно! Должна была умереть я, а не он!

Сжала в руках одежду Кристофа, затрясла неподвижное тело, крича о несправедливости, о своей любви, не боясь того, что меня услышат. Я всеми силами хотела вернуть ему жизнь, надеясь, что моей любви для этого хватит.

– Клер, успокойся. Клер. – Броссар оттащил меня от тела Кристофа.

Я забилась в его руках, не в силах поверить в то, что произошло.

– Кристоф! Это неправда! Кристоф! – как заведенная кричала я.

– Эмири, уведи ее отсюда! – приказал непререкаемым тоном Одилон.

– Тише, Клер, тише, – повторял Броссар.

Мужские руки держали крепко, не выпускали, не давали свободы. От этого становилось еще хуже, сердце разрывалось на части от горя. Я не понимала, как такое могло произойти. О богиня! Помоги!

– Я тебя никуда не отпущу, маленькая моя девочка, – услышала шепот Броссара.

Он что-то еще говорил, обнимал сильными руками и целовал в волосы, лоб, щеки, стараясь успокоить, не понимая, что это мне не нужно. Зачем жить, если рядом не будет Кристофа?