В это время все разговоры прекратились, потому что вновь призывно зазвучала музыка. Под её торжественную мелодию Эхнатон и Нефертити, к тому времени спустившиеся вниз в пространство между колоннадами, встали на золотые колесницы и направились в сторону входа в Храм Атона, расположенного неподалёку. Толпа раздалась в стороны, пропуская фараона и его свиту, и Умка, оказавшись в первых рядах, увидела прямо перед собой её, Нефертити, во всём её блеске и величии, гордо и неприступно стоящей на своей колеснице. Её лёгкие накидки развевались на ветру, как крылья, несущие её вдаль. Если фараон просто смотрел перед собой, не замечая никого вокруг, то Нефертити наоборот бросала взгляд по обе стороны от колесницы, вглядываясь в толпу верноподданных и приветственно улыбаясь им. Умке даже показалось, что на миг их взгляды встретились и именно ей, Умке, была подарена эта нежная улыбка, но тут колесницы промчались мимо и исчезли за распахнутыми воротами храма, где располагались правильными рядами многочисленные алтари. Яркий луч солнца, уже взметнувшегося над невысокими горами, осветил весь храм, особенно выделив при этом один из них. Именно к нему и подошёл Эхнатон и направил на него магическое вогнутое зеркало. Лучи солнца, собранные зеркалом в единый пучок, сверкали невообразимо ярко, так сильно, что все непроизвольно зажмурились, и в этот момент на алтаре вспыхнуло пламя – пламя нового дня. Все снова рухнули на колени, восклицая:
Фараон поднял руку и призвал к вниманию:
– Атон благословляет вас, наши поданные, в этот новый великий день и желает вам исполнения ваших чаяний. Идите и вершите ваши дела, и да пребудет Атон с вами!
Глава 9. Наследник престола
Церемония была окончена. Все стали быстро подниматься с колен, отряхивать с себя пыль и расходиться. Вскоре площадь перед храмом опустела, только наши семеро путников оставались на ней, продолжая осматривать удивительный город. Вокруг расположились солидные, выложенные камнем дома с колоннами и скульптурами перед ними. Дальше, в глубине разбитых улиц, виднелись дома попроще, не облицованные снаружи, из глиняных кирпичей, но здесь, на площади, царило великолепие и роскошь. И, конечно же, самыми заметными и величественными были Дворец Фараона и Храм Атона. Они были выложены белым камнем и потому сразу выделялись среди прочих зданий, будто выросших из этой самой красноватой глины.
– А почему так много алтарей в этом храме без крыши? – спросил вдруг Кеша.
– На каждый день года отдельный алтарь – всего 360, – пояснил Буруль.
– Постой, постой, как 360? Ведь в году 365 дней. Это что, египтяне даже этого не знали? – удивился Женя.
– О нет. Просто египетский календарь был разбит на три сезона по четыре месяца в каждом. Месяц состоял из 30 дней, сезон соответственно 120, а весь год-360.
– Ну а куда же девались целых пять дней? – допытывалась Оля.
– Их отмечали отдельно перед новым годом. Они считались днями Осириса, Гора, Сета, Исиды и Нефтиды – одних из наиболее почитаемых божеств Египта, – бесстрастно ответил Бурулька.
– Постой, постой, мы же только что видели – они поклоняются, ты же слышал, одному богу – Атону, – возразил Кеша.
– Перечисленные мною божества – это старые боги, – сказал инопланетянин.
– Да-да, ты же слышал из разговора, Кеша, у них раньше было многобожество, – задумчиво заметила Оля.
Так в беседе наши герои продолжали рассматривать этот храм, шагая по центральной дороге, по обе стороны которой высились алтари.
– Жаль, спросить не у кого, – посетовал было Равиль, как тут же заметил невдалеке мальчика лет шести-семи, сосредоточенно изучавшего надписи на стене.
– Послушайте! – обратился к нему Равиль.
Мальчишка будто проснулся, услышав голос, обернулся на них, и в глазах его явно прочитался испуг.
– На помощь! Стража! На помощь! – закричал он.
В мгновение ока со всех сторон сразу появились воины. Высокие и сильные, они тоже были полураздеты, но грудь и руки их были укрыты металлическими пластинами, а на ногах, в отличие от простых смертных, были сандалии. Наши путешественники встали как вкопанные – они не могли сделать и шагу, ведь на них со всех сторон были направлены остро заточенные наконечники копий.