Книги

Воображаемый враг: Иноверцы в средневековой иконографии

22
18
20
22
24
26
28
30

Ludolphus de Saxonia 1878 IV. P. 41–42; Broquin 1872. P. 232.

795

Ludolphus de Saxonia 1878 IV. P. 44; Broquin 1872. P. 238–239.

796

Ludolphus de Saxonia 1878 IV. P. 61; Broquin 1872. P. 282–283. См. изображение этого наряда в Часослове семьи Спинола (Брюгге и Гент, 1510–1520 гг.): Los Angeles. The J. Paul Getty Museum. Ms. Ludwig IX 18. Fol. 126.

797

Ludolphus de Saxonia 1878 IV. P. 73; Broquin 1872. P. 312.

798

Ludolphus de Saxonia 1878 IV. P. 75; Broquin 1872. P. 317.

799

Ludolphus de Saxonia 1878 IV. P. 75; Broquin 1872. P. 318.

800

См. гравюру Ханса Вехтлина «Се человек», 1508 г. (London. British Museum. Prints and Drawings. № E,9.58).

801

Mellinkoff 1993 I. P. 200 (Mellinkoff 1993 II. Fig. X.9). На алтарном образе (ок. 1500 г.) из церкви Св. Анны в Пёггштале (Австрия) в сцене «Се человек» двое иудеев перекрещивают над головой руки, а на свитке, который разворачивается в воздухе от руки человека в зеленом, написано crucifige eum – «распни его». Руки, сложенные на груди, часто встречались в христианской иконографии. В такой позе порой лежали мертвецы, изваянные на надгробиях. Так же на множестве изображений Благовещения складывала руки Дева Мария, которой архангел Гавриил возвещал Благую весть. Этот жест мог означать смирение, покорность и, вероятно, почитание. На одной немецкой алтарной панели XIV в. так сложены руки Христа в образе Мужа скорбей и поклоняющихся ему ангелов, а также Девы Марии, стоящей на коленях перед своим божественным младенцем. См.: Barasch 1988. P. 72–87, Fig. 41; Антонов, Майзульс 2020. С. 191–200. Однако на изображениях толпы, требующей у Пилата распять Христа, перекрещенные руки, видимо, играли другую роль и напоминали о кресте.

802

Махов 2018. Рис. 5, 8.

803

Garnier 1982. P. 135–136. В XII в. Гуго Сен-Викторский в трактате «О воспитании послушников» наставлял: «Смеяться нужно, не показывая зубы, говорить – не простирая руки… а также не искривляя губы». Широко открытый рот считался одним из главных проявлений гнева. Как писал Александр Неккам (1157–1217), у «воспламененного гневом рот перекашивается в широкий оскал» (Цит. по: Махов 2019. С. 41–42). Ср.: Pinkus 2021. P. 20.

804