Более того, это объясняло, почему после исчезновения волшебства Изначальный, подобно иным волшебным существам типа призраков и химер не исчез и не рассыпался в прах.

Он был порождением силы другой природы и, соответственно, нуждался в другой энергии для поддержания жизни. Так что исчезновения волшебства он просто не заметил! Примерно также, как на работе чайника, работающего от электричества, никак не отразилось бы исчезновение бензина.

— Что эта тварь делает здесь?! — услышал я наполненный ужасом шёпот Алана. Ух ты, увлёкшись своими мыслями, я совсем забыл, что я здесь совсем не один! — Разве они не должны сидеть в Закромах до скончания веков?! МакДжулд ведь обещал, что они никогда не смогут выбраться за пределы Врат!

Кстати! А ведь Алан говорит дело! Я об этом и не подумал…

— Вспомни, что он говорил, орочья ты голова! — громким, почти кричащим, шёпотом отозвалась Милена. В отличие от Алана, она паниковать даже не думала. Вот что значит тренироваться и жить среди монстров с самого раннего детства! — Он прямым текстом сказал, что эти твари не смогут выбраться, пока существует волшебство! А волшебства, как ты мог заметить, больше нет!

А ведь она права! Теперь всё понятно! Магия, сдерживавшая Изначальных в Закромах, исчезла вместе с магией во всей Академии, и Изначальные сумели выбраться оттуда после многих тысяч лет заточения!

Но возникает вопрос… Если один Изначальный сейчас здесь, парит перед нами, то где же тогда остальные?

И в ту же секунду, будто бы отвечая на мой непрозвучавший вопрос, воздух наполнился шумом тысяч неразборчивых голосов, и в коридор позади нас выкатился второй Изначальный, ничем не уступающий, а, возможно, даже превосходящий первого в размерах. Вообще это большой секрет — как они вообще умудрились уместиться в относительно тесном коридоре…

— Драконья задница! — не выдержав, выругался обычно сдержанный я. Таких выражений я себе обычно не позволяю, но повод, согласитесь, выдающийся. Избегать в такой ситуации грязных ругательств значит фактически расписаться в отсутствии хоть какого-нибудь разума и инстинкта самосохранения.

— Что… Что они делают?! — запинаюсь, истерически прошептал Алан, переводя панический взгляд с одного Изначального на другого.

— Висят, — ответил я, глупо усмехнувшись. Ну в самом деле, а что я ещё мог сказать?

Они действительно просто зависли в воздухе, мерно перетекая с бока на бок, сменяя один хвост на другой. Выглядело это не просто жутко, а по-настоящему страшно! От неправильности, невозможности их присутствия здесь кружилась голова. Тошнило. С каждой секундой всё сильнее болела голова. Казалось, что даже телу некомфортно находиться с ними, остатками старой, дано сгинувшей в небытие формой жизни.

Но при этом атаковать они даже не думали. Хотя… Не уверен, что эти ребята умеют думать в привычном для нас смысле. Всё-таки они появились в Мире задолго до людей. Так что распространять на нас привычные людские категории вроде «думать» довольно глупо. Например, я совершенно не представляю, как они вообще нас видят, и видят ли вообще! Глаз-то у них вроде нет…

Пока я обдумывал всё это, Милена занималась изучением обстановки.

— Вы хоть понимаете, что они не просто так висят! — зловещим шёпотом прошипела она. — Они чего-то ждут! И вряд ли чего-то хорошего!

В то же мгновение, кажется, будто бы услышав её, Изначальные медленно заскользили к нам. Двигались они медленно, совершенно не спеша. Так медведь приближается к загнанной в угол добыче. Уверенной походкой победителя. Жертве ведь всё равно некуда деться…

Ох, что-то мне подсказывает, что с ними лучше не сталкиваться…

Я огляделся по сторонам, пытаясь найти выход из коридора. Но, как назло, два единственных выхода оказались перекрыты Изначальными. Или это вовсе не совпадение? Вполне возможно, что выход они перекрыли далеко не случайно…

— Всё! Это конец! Было приятно познакомиться! — дав в конце петуха, прошептал Алан. — Сейчас они нас съедят! Или разорвут на куски! Или разорвут на куски, а потом съедят! Или сначала съедят, а потом разорвут на куски!..

Его паническую речь прервала звонкая пощёчина, в сердцах отвешенная Миленой. Обычно я против рукоприкладства, но сейчас не возражал. Не сказать, что я мастер по разрешению кризисных ситуаций, но если что-то и знаю о вопросах жизни и смерти, так это то, что последнее, что стоит делать — это паниковать и волноваться.