– Вообще да, но к вам конкретно хотела постучаться, вот, – она указала на занесенную вверх руку как на доказательство своих слов. – А что, у вас есть что подслушивать? – сразу поинтересовалась она.

– Нет, – ответил Мишель, – проходите, просто я внутренне почувствовал, что кто-то стоит у двери.

– Мне даже страшно, что вы меня так сильно чувствуете, я там и трех секунд не стояла, – сказала Беата, оглядывая комнату.

– Вы знаете, просто все нервы на пределе, все чувства оголены. У нас ни разу не было такого напряженного семейного сборища. Плюс много чужих, вы, например, и эта странная Жанна. Холодная и безэмоциональная, как все блондинки.

– Согласна, она мне тоже не нравится, – махнула головой Беата, угощаясь конфетами из вазочки, – не то что мы, люди с волосами непонятного цвета, я называю таких «как бог послал». Вот мы – теплые и простые.

– Не передергивайте, – сморщился Мишель, стряхивая невидимые пылинки со своего идеального наряда, – вы тоже странная, но вы хотя бы живая.

– Польщена, спасибо, а за «странную» в особенности, – поблагодарила Беата и достала из кармана свои записи и ручку. – Ну, если комплименты закончились, то давайте поговорим. Ваш брат, Слава, называл вас модельером для гномиков. Мы оба с вами понимаем, о чем речь, более того, я почти уверена, что вы сам гномик, а это противоречит условиям завещания. Вы там должны быть идеальными. Более того, вы курите. Не надо мотать головой, считайте, это доказанный факт, что тоже вам минус в карму и делает получение наследства все призрачней. А вот этой зажигалкой вы подожгли злосчастную елку, – Беата достала из кармана красивую фирменную зажигалку, которая не задувается ветром. – Скажите, Мишель, зачем вы устраивали все эти представления? Хотели, чтобы старая больная женщина переволновалась и умерла, не дожив до второго января, когда она собралась переписывать завещание? Она что-то узнала про вас?

Лицо мужчины так внезапно покрылось красными пятнами, что на некоторое время Беата даже испугалась за его здоровье.

– Мне нельзя, нельзя, помогите мне.

Бессвязная речь напугала Беату еще больше.

– Успокойтесь, – крикнула она, – давайте просто спокойно поговорим.

– Я ничего этого не делал, – сказал Мишель. Он заплакал и, видимо от этого почувствовал облегчение. – Да, я курю – кстати, об этом знают все: и Корнелия, и Жека, не говоря уже о братьях. Про гномиков это вам Дуня сказала, чудесная девочка. Конечно, и тут вы правы, и про это тоже знают все, и никто меня не сдаст Агнии. Так зачем мне ее убивать?

– А почему не сдадут? – поинтересовалась Беата.

– Потому что у нас у всех есть такие секреты, что если о них станет известно Агнии, то нам не видать наследства. Так что мы просто договорились молчать. Даже когда Микола хотел жениться, мы предлагали ему просто жить с Эллой, а позже расписаться. Мы же просто бы молчали, что у него есть жена и ребенок, но он так не захотел.

– Почему? – опять уточнила Беата.

– Чересчур честный, – пожал плечами Мишель, – а возможно, просто ему не нужны такие огромные деньги.

– Разве так бывает? – засомневалась Беата.

– Ну, как видите, бывает, – Мишель уже полностью успокоился и взял себя в руки.

– Так что скажете про зажигалку?

– Зажигалку я потерял в первый же вечер. После ужина я пошел покурить за баню и решил ее там же и оставить в расщелине, чтобы, так сказать, не палиться. Вы еще и за ужином сразу указали на меня как на курильщика, и я не стал рисковать.