Юля бросилась ему на шею, он почувствовал влагу на её щеках.

- Ты такой молодец, Андрей, ты такой храбрый, добрый, умный.

- Юль, ну что ты, ну перестань, - приговаривал Андрей, гладя её по голове. – Давай лучше прогуляемся. Знаешь, как здесь красиво. Ты ведь уже видела, да?

- Ага, очень красиво. Идём. Только, наверное, одеться надо получше. Что я в лохмотьях боевых пойду.

- Ой, не бери в голову. Здесь всем наплевать, как ты выглядишь, хоть голой бегай. Но я это не одобряю, - быстро поправился Казаков. – Впрочем, поищи в шкафу, у тебя там должен быть полный набор одежды. А ещё сейф, который только ты можешь открыть, там всякие ништяки могут лежать.

- Ничего себе!

- Что такое?

- Револьвер, такой же, как у меня раньше был.

- А я что говорил. И помнишь, я сказал, что если ты выбежишь голая, то всем будет плевать?

- Да, а что такое?

Юля стояла голая, отставив револьвер с откинутым барабаном, распущенные чёрные волосы рассыпались, подчёркивая аккуратную упругую грудь, округлые бёдра и длинные ноги так и манили к ним прикоснуться.

- Я ошибался.

 В общем, на прогулку они продолжили собираться только через полчаса.

Юля по привычке оделась неброско: армейские брюки, майка, лёгкая ветровка. Револьвер сунула за пояс. Когда она стала обвязывать голову тканью, Андрей сказал:

- Тебе не обязательно так делать. Здесь Свобода, и никто тебе слова не скажет по поводу твоего внешнего вида. Я за этим прослежу.

- Я по привычке, не хочу привлекать к себе лишнего внимания.

- Дело твоё.

Юля задумалась. Глядя на Андрея, она потеребила пуговицу, а потом стянула свои волосы в пушистый хвост, оголив восхитительные «эльфийские» ушки.

- Я такой тебе больше нравлюсь?

- Ты мне всякой нравишься. Но пойдём на улицу, а то так опять до вечера не прогуляемся.